***
Альенор добралась до «Гранда» примерно в восемь утра, за час докатив до кабаре от лав-отеля. Всю ночь она не смыкала глаз, пока Мадзима спокойно спал, и думала о том, что из-за него у нее окончательно съехала крыша. Находиться с ним в одном помещении после того, как он в прямом смысле отверг ее, было физически невыносимо. Девушку жег стыд и мучила кошмарная досада, поэтому она даже не могла представить, что наутро придется говорить с ним и вообще смотреть в его лицо.
читать дальшеПоэтому девушка не придумала ничего лучше, кроме как позаимствовать у Мадзимы ключи от машины, доехать до «Гранда», забрать свои вещи и устроить себе небольшой отпуск, благо скопленных денег точно хватило бы на несколько месяцев безбедной жизни. Конечно, с Мадзимой рано или поздно придется поговорить, но управляющий ее кабаре ясно дал понять, что она не интересует его настолько, чтобы тут же за ней помчаться. Хотя… Альенор подумала о том, что вообще-то он примчался за ней в клуб Акиры и забрал ее оттуда, как только подумал, что ей грозит опасность. Но, в конце концов, она приносила деньги, поэтому была нужна ему в целости и сохранности, так что по поводу его возможной увлеченности ее персоной иллюзий строить явно не стоило.
Альенор быстро вышла из машины и на глазах изумленных охранников, прекрасно знавших автомобиль босса, влетела внутрь кабаре, чтобы в холле столкнуться с мрачным, как синигами, Нисикиямой. Выглядел ее почитатель из якудза неважно: на его скуле лиловел большой синяк, а всегда идеально уложенные волосы торчали в разные стороны. Увидев его, Альенор так и замерла на месте, не зная, что делать. С одной стороны, она плохо помнила события вчерашнего вечера, а с другой помнила достаточно, чтобы понять, что встречаться с ним больше не хочет.
— Не убегай, нам надо поговорить! — быстро сказал Акира, вставая ей навстречу.
— Фурансу-тян, проблемы? — тут же спросил ее левый охранник по имени Масато, с которым она всегда неплохо ладила.
— Нет, — все-таки ответила она, немного подумав. — Никаких проблема, Масато-кун. Нисики-сан, поговорим снаружи.
Нисикияма пошел вслед за ней на улицу, но на парковке, как только они скрылись из виду, схватил за запястье и потащил в машину.
— Что ты делаешь?! — воскликнула Альенор, вцепившись свободной рукой в его пальцы. — Я согласиться поговорить, а не идти с тобой!
— Просто предлагаю пойти в более спокойное место, — процедил Акира. — Хотя бы в мою машину.
Альенор эта идея откровенно не нравилась, но устраивать сцен перед «Грандом» она не хотела.
Нисикияма открыл перед девушкой заднюю дверцу машины и, картинно поклонившись, указал ей на салон. Альенор, поколебавшись, скользнула внутрь. Акира сел в машину вслед за ней и с треском захлопнул дверь.
— Ты знаешь, что твой босс — из якудза? — тут же спросил ее он.
— Ты тоже, — пожала плечами Альенор. — И что?
— Кто тебе сказал?
— Я что, по-твоему, дура? — фыркнула девушка. — На твоем лице это написано самыми что ни на есть жирными буквами, равно как и твои манеры говорят о том же.
Нисикияма, похоже, не нашелся, что на это ответить, поэтому решил сменить тему.
— Послушай, — начал он, разворачивая ее к себе за плечи. — Я обязательно узнаю побольше об этом парне, но то, как он вчера помешал нашему свиданию…
— Свиданию? — возмутилась Альенор. — Не знала, что травить свою спутницу неизвестными таблетками — в порядке вещей на свидании.
— Ты была совсем не против, малышка, — хитро улыбнулся Акира и тут же поморщился от боли. — Более того, ты была не против и кое-чего еще.
— Бред! — Альенор отвела взгляд и почувствовала, что по-идиотски краснеет. Что еще она вчера успела вытворить из-за этих таблеток? А если Мадзима-сан все это видел? Впрочем, какая теперь разница.
— В любом случае, разговор не об этом, — вздохнул Нисики. — А о том, что твой босс уж слишком сильно вмешивается в твою личную жизнь.
— У тебя есть порошок? — деловито спросила Альенор, откидываясь на спинку дивана и сбрасывая с себя его руки. По лицу Нисикиямы было прекрасно видно, что он едва сдерживается, чтобы не обрушить на голову нимфетки громы и молнии.
— Есть, — коротко ответил он. — И я могу отвезти тебя туда, где будут горы кокаина.
— Я не поеду с тобой в Токио, Нисики-сан, — покачала Альенор головой. — Все это… глупость.
— Но почему? — по-детски возмутился Нисикияма. — Ты же еще недавно…
— Je ne vous ai pas dit oui, monsieur, et vous n’avez pas dit non, — разглядывая свои ногти, протянула Альенор. Акира уставился на нее так, словно был готов наброситься в любой момент.
— Значит, не хочешь? — с запинкой выговорил он, наконец, справившись с собой.
— Определенно нет.
— Из-за него?
— Боже, нет, — легко соврала Альенор, закатив глаза и стараясь выглядеть при этом как можно пренебрежительнее. «Пусть он думает, что кроме кокаина мне от него ничего не было нужно, и что я последняя сволочь», — решила она про себя. — «Хотя, если честно, после вчерашнего уехать с ним в Токио — это лучший выход… Но нет. Пока нет».
— Фурансу, послушай меня, — Нисики крепко взял ее за плечи. — Твой босс — бывший якудза, он из…
— Мне это неинтересно, Нисики-сан, — покачала головой Альенор, резко сбрасывая его руки с себя.
— Но ты просто не знаешь! Если ты остаешься здесь из-за него…
— Ты найдешь себе другую, — дрогнувшим голосом сказала девушка, совершенно его не слушая. — До меня была Нодзоми, после меня будет какая-нибудь другая.
В ответ Акира опустил голову и вцепился обеими руками в свои длинные волосы, разом позабыв то, что хотел рассказать о Мадзиме.
— Какая нахрен другая?! — почти просвистел он. — О чем ты?! Ты что, не понимаешь?! Не видишь, что делаешь со мной?!
Альенор легко тронула его за плечо и, когда он посмотрел на нее, вцепилась ногтями ему в щеки и поцеловала, в каком-то странном горьком восторге ощутив его язык внутри своего рта. Нисики тут же навалился на нее всем телом и, тяжело дыша, повалил на сиденье. Девушка не сопротивлялась. Почему-то явное отчаяние Нисикиямы было ей приятно. Возможно, так она отыгрывалась на нем за то, что от Мадзимы-сан ей ничего не досталось.
Акира снова жадно впился в ее рот, изо всех сил стиснув ее тонкие запястья. Альенор с остервенением отвечала, упиваясь тем, что с ним происходит, но перед глазами стоял только Мадзима. Как же это было невообразимо смешно! А что, если взять и уехать сейчас с Нисикиямой? Ха, да еще и на машине босса! Это было бы забавно. Но Альенор быстро поняла, что пошла бы на подобное только из надежды, что Горо помчится вслед за ней.
Нисикияма с выступившими на глазах слезами опустил руку вниз и лихорадочно шарил ей где-то у своей ширинки, постоянно чертыхаясь и цедя сквозь зубы бесконечные проклятья. Альенор поймала его руку за запястье, когда он уже оттянул ажурную резинку ее трусов.
— Больше не возвращайся в «Гранд», — сказала она спокойно, глядя в его широко распахнутые глаза и проводя большим пальцем по ушибленной щеке.
— Ты проклясть меня хочешь?! — простонал Нисикияма. — Ты же знаешь, что я не похищу тебя, хотя мог бы! Я хочу, чтобы все было по-настоящему! Я, черт возьми, нахрен люблю тебя!
Он, как заведенный, все повторял слово «нахрен» и в конце концов уронил голову на плечо Альенор и зарыдал совсем как мальчишка. Из горла Акиры вырывался рык, когда девушка гладила его по волосам. Так вот как мужчины сходят с ума, унижаются и теряют свое достоинство, впадают из-за этого в отчаяние, но ничего не могут поделать с собой…
Тебе не нужно знать никого, кроме меня, мэи. Я буду единственным мужчиной в твоей жизни. Со мной ты станешь единой.
«Даже все шрамы мира не соберут меня воедино», — Альенор крепко зажмурила глаза — так сильно, что увидела яркие белые вспышки. Неожиданно для себя она крепко вцепилась пальцами в волосы Нисикиямы, на секунду забыв, где она и с кем. Было важно только то, что она могла за кого-то ухватиться, прижаться к кому-то, почувствовать тепло, ощутить чьи-то страдания кроме собственных.
— Нисики-сан, у тебя есть татуировка? — тихо спросила она.
— Да, — глухо ответил Акира.
— Я хочу ее увидеть.
Он какое-то время ничего не отвечал, но все же вскоре выпрямился, и Альенор, увидев его лицо, поняла, что он еще все-таки совсем еще мальчишка, пусть и бандит. Нисикияма резко скинул с себя неизменный бордовый пиджак и снял рубашку, одним движением оторвав от нее все пуговицы. Он разделся по пояс, и Альенор со странным волнением оглядела его красивую фигуру. Акира откинул волосы со лба и повернулся к ней спиной. Девушка в восхищении увидела огромного величественного карпа в окружении волн и двух павлинов. Едва касаясь, она провела по нему пальцами, и по телу Нисики прошла ощутимая дрожь.
— Мой прощальный подарок, — проговорила она не своим голосом и порывисто приложилась губами в татуировке на спине Акиры. Ее своеобразный поцелуй пришелся между лопаток.
— Прошу, не приходи больше, — шепотом произнесла она, прежде чем покинуть салон его машины.
Примерно с минуту Нисикияма сидел неподвижно, а потом начал осыпать спинку сидения ударами рук и ног. Он долго не мог успокоиться, пока, наконец, не упал на спину и не закричал в голос, вновь вцепившись обеими руками в волосы.
— Ты вернешься, — вдруг абсолютно четко и спокойно проговорил он. — Ты никуда не денешься.
Глдава 9.
Альенор зашла в «Гранд» с черного хода, у которого стоял всего один охранник, которого она тоже неплохо знала. Губы еще горели от поцелуев Нисики, и девушка гадала, зачем вообще все это с ним делала. Это было приятно. Она на секунду замерла на месте. Нет, дело было не только в этом. Прикосновения другого мужчины изгоняли из ее тела и головы воспоминания о том единственном, который по-настоящему ее трогал. И это было прекрасное ощущение, почти катарсис, почти полное очищение от всех грехов.
Она быстро собрала свои немногочисленные вещи в одной из общих гостиных, где обычно переодевалась, пересчитала наличные и решила поменять помятое шелковое платье на что-нибудь более практичное. Такой наряд вскоре нашелся, и Альенор с облегчением натянула на себя простое трикотажное красное платье с короткими рукавами. Правда, из обуви ничего подходящего не нашлось. Ее кроссовки куда-то пропали, и оставались только закрытые черные туфли на высоких каблуках. Решив, что выбора нет, она надела их и, забрав копну волос в высокую прическу, наконец-то смыла отвратительно потекший макияж. Альенор со смехом уставилась в зеркало, в котором отражалась угловатая девочка-подросток лет четырнадцати, напялившая мамины туфли. Ни следа фам фаталь из вчерашнего вечера.
Она как раз закинула на плечо сумку и взяла в руки небольшой пакет, когда дверь распахнулась, и в гостиную тяжелой поступью вошел Мадзима. Его внешний вид мало изменился с ночи, разве что добавились брюки и измятая выпущенная рубашка. Альенор увидела змей на его груди, и ее сердце неудержимо затрепетало. Черт, все, конечно, складывается как нельзя лучше. Она рассчитывала улизнуть из «Гранда» в его отсутствие, но ничего не получилось.
— Ты в курсе, что я за такое могу вышвырнуть тебя отсюда куда подальше? — почти любезно поинтересовался он прямо с порога, захлопывая за собой дверь и закрывая ее на замок. Альенор закатила глаза и решительно направилась к выходу.
— Очень быть смешно! — она не успела даже взяться за ручку, как Горо схватил ее за плечи и развернул к себе.
— У нас незаменимых нет, детка, — проговорил он, вновь сбившись на кансайский. — Кроме тебя, здесь работает еще пятьдесят с лишним девочек, и среди них полно красивых и талантливых.
— И ни одна рыжая француженка, — ослепительно улыбнулась де Ружлилль и быстро поцеловала ладонь Мадзимы, вцепившуюся в ее плечо. Тот на миг разжал пальцы, и Альенор, открыв дверь, вышла в коридор. Смотреть на него было физически невыносимо, но наглость — это все, что, на взгляд Альенор, ей оставалось.
— Я отдохнуть пара дней, Мадзима-сан, — бросила Альенор через плечо. — А вы отдохнуть от меня. Вам это есть необходимый.
«Это уж точно», — вздохнув, подумал Горо, но вслух сказал:
— А ну-ка вернись назад. Всему есть предел. Я — твой начальник, а ты — моя подчиненная. Назад, или твой следующий шаг станет последним твоим шагом по полу «Гранда».
Альенор замерла так, словно ей в спину воткнули стержень. Но все же обернулась и, слегка покачиваясь на высоченных каблуках, вернулась в гостиную.
— Так лучше, — кивнул Мадзима, удивившись тому, как он стал спокоен. Собственно, он уже понял, что беситься, кричать, бить себя кулаками в грудь при француженке — дохлый номер. В конце концов, она была классическим снобом, в прошлом избалованным большими деньгами, а подобный образ жизни накладывает отпечаток. Повышенные тона и угрозы на нее не действовали, а, скорее, забавляли, что Мадзиму абсолютно не устраивало.
Ему уже начинало казаться, что вчера ночью ничего не было. Что она не сидела на нем верхом, не лизала его кожу, не проводила языком по его старым шрамам… Глядя на эту девочку на нелепо высоких для ее комплекции и роста каблуках, он не мог поверить, что вчера из-за нее чуть не потерял контроль над собой. Пусть ей двадцать один, она еще определенно ребенок, а когда дело все-таки доходило до женщин, Горо предпочитал, в основном, тех, кто был старше и в некотором смысле опытнее его. И еще фигура. Слишком субтильная, слишком тонкая… От женщины ему была нужна зрелость: моральная и физическая. Ни тем, ни другим чертова Альенор явно не обладала, так почему же она так его завела? И не только его, судя по клиентам «Гранда». Мадзима смотрел на нее и видел, как полоски белья проступают под ее простеньким, коротким платьем и вдруг представил, как это тело перетянули бы веревки. Кровь прилила бы как раз к тем местам, к которым нужно. Он десятки раз наблюдал за реакцией самых разных девушек на сибари . Грудь набухала, соски становились чувствительными даже к малейшему движению воздуха, а уж если использовать полное дзи-карада , перетянуть киску и перед сексом раздвинуть веревки, то можно было чокнуться от того, как сильно тело девушки обхватывало член. Еще веревки можно было подергать, подождать, пока объект связывания намокнет настолько, что липкая жидкость начинала струиться по внутренней стороне бедер. Господи, выражение лица девушек и женщин в такие моменты было поистине божественным. А как они выговаривали его имя, как умоляли трахнуть их! Это было действительно забавно. Когда Мадзима подвешивал их при связывании, он мог долго сидеть с виски в кресле и наблюдать за тем, как подружка на ночь сходит с ума. О, и она сходила, еще как. Иногда он вставлял в них длинные свечи — сразу и сзади, и спереди — после чего поджигал и ждал, когда они догорят. Точнее, когда огонь подходил совсем близко к телу, он задувал его, доставал огарки и отрывался на полную катушку, возбудившись до предела.
Такую, как Альенор, Мадзима связал бы максимально жестко, даже жестоко, чтобы преподать пару уроков глупой девчонке, которая посмела с ним просто так заигрывать. Впрочем, кажется, ей хватило и маленькой вчерашней демонстрации, чтобы понять, что он ей не по зубам. Нисикияма, богатые политики, крупные дельцы, развешивающие уши при разговорах о «высоком» и балдеющие от лолит, — вот была ее клиентура. При ней она приносила деньги, вот пусть при ней и остается. Но теперь Мадзима видел это в несколько ином ракурсе.
— Ты больше не работаешь в «Гранде», — сказал он.
— То есть как это быть? — медленно произнесла Альенор, нахмурившись.
— Ты больше не будешь работать хостесс в моем кабаре, — пояснил Мадзима.
— Вы меня выгонять? — почти деловито осведомилась девушка. На самом же деле сердце у нее билось где-то в районе горла. Она, правда, хотела какое-то время побыть подальше от Горо, но только потому, что не сумела добиться своего. В ее планы вовсе не входило распрощаться с ним навсегда. Собственно, ей было даже некуда пойти, да и элементарные документы у нее отсутствовали, но проблема крылась даже не в этом, а в том, что она хотела остаться с Мадзимой. Альенор совершенно искренне считала, что тот ни за что от нее не избавится, ведь он столько заплатил за нее! В конце концов, он же зачем-то это сделал! Ясное дело, что не из-за внезапно возникших пылких чувств, но сделал!
Губы Альенор запрыгали. Она мечтала только о том, чтобы скрыться от этого мерзкого всевидящего черного глаза и нанюхаться кокаина до полной отключки. Вслед за этой мыслью ее поразило страшное откровение: раз она прогнала Нисикияму, порошка больше не будет. Ей хотелось просто закрутиться в торнадо и уничтожать буквально все на своем пути! Это же надо было так влипнуть и за одно утро обложить саму себя со всех сторон по полной программе! Альенор даже покачнулась на каблуках, прижав руку ко лбу. То, что Мадзима не шутил, она поняла сразу. Горо вообще ни шутить, ни играть крайне не любил — это девушка уже осознала. Значит, она останется без оплачиваемого им номера в корпоративном отеле. Без кредитки. Без зарплаты. Без «снега». Без документов. Но, самое главное, без него.
Мадзима, приблизительно понимавший, что именно происходило в тот момент с его незадачливой подопечной, еще какое-то время понаслаждался ее отчаяньем, после чего снисходительно добавил:
— Но это не значит, что я тебя отпускаю.
Альенор вскинула на него огромные зеленые глаза, и Горо ощутил неприятный укол где-то в груди, когда посмотрел в это совсем еще юное девичье лицо.
— Я недавно приобрел одно, на мой взгляд, весьма многообещающее заведение, — продолжил он, присаживаясь на кушетку и прикуривая. — Кабаре-клуб «Саншайн» здесь, в Сотенбори.
— Кабаре-клуб? — хрипло переспросила Альенор.
— По сути, это то же самое, что и «Гранд», но гораздо меньше, доступнее и штат там не такой раздутый. Принцип работы такой же. Обслуживание клиентов.
— Это каких? — подозрительно спросила француженка. — Если вы говорить, что доступно, то туда приходить одни бедняки. Вы что, хотите меня работать там?!
— Нет, я не хочу тебя работать там, — подделываясь под ее наигранный акцент, скривился Мадзима. — Во-первых, кабаре-клуб — не для тех, кто не может себе позволить потратить пару десятков тысяч йен за вечер. Во-вторых, ты нужна мне как тренер.
Альенор уставилась на него, смешно захлопав ресницами.
— Какой еще тренер? — почти по слогам выговорила она.
— Там сейчас пока работают только три девочки, — пояснил Горо. — И, если честно, их стиль и манеры оставляют желать лучшего. Я хочу, чтобы ты поднатаскала их и научила всему, что знаешь.
— Это есть полный чушь! — зашипела Альенор, швырнув свой пакет на пол. — Для этого им надо идти в два университет за граница, а не мои лекции слушать!
Мадзима на секунду закрыл глаза, после чего раскинул руки по спинке кушетки и выдохнул дым от сигареты в потолок, сжав фильтр зубами.
— Твоей задачей будет нанимать новых девочек, искать их сильные стороны, учить их быть такими же сногсшибательными, как ты, и зарабатывать деньги. Много денег, милая.
— Я есть сногсшибательна? — язык Альенор выдал этот вопрос до того, как она успела подумать, напрашиваться ли ей на этот комплимент или нет.
— Твой успех в «Гранде» — очевиден, — спокойно подтвердил Мадзима, посмотрев на нее.
— Не это меня интересовать, — упрямо замотала головой Альенор. — Вы считать меня привлекательна. Я правильно понять?
— Я смотрю на тебя с чисто профессиональной точки зрения, Франсуаза. Но могу сказать, что ты смогла каким-то образом расширить мои личные вкусы, если уж ты так хочешь знать. Да, я считаю тебя привлекательной.
Альенор быстро отвернулась, проведя указательным пальцем по губам. Она не хотела, чтобы Мадзима видел ее торжествующую улыбку. В голове у нее толком не задерживалась ни одна мысль, одно сплошное детское ликование ребенка, которому строгий родитель сказал, что он молодец. Горо тем временем сверлил внимательным взглядом ее спину. Он действительно не сомневался, что только Альенор подходит на роль своеобразного тренера для хостесс его нового мини-кабаре, но он также и понимал, что так просто она не согласится. Девочка не получила желаемого, была обижена, ее требовалось умаслить — вот такой алгоритм, которому Горо просто последовал.
— Вы показывать мне, где я теперь буду работать, Мадзима-сан, — Альенор снова к нему обернулась, и хозяин «Гранда» в который раз стал свидетелем ее коронной «больной» улыбки, которой она кадрила стольких душевных и физических извращенцев из своих клиентов. О, эта улыбка была почти как манок, как лакмусовая бумажка, определявшая, кто из мужчин чего на самом деле стоит. Себя Горо чувствовал от нее неуютно. Неуютно от того, какие вещи он хотел проделать с девочкой двадцати одного года. Великий Энма, он тоже пал ее жертвой. Однако себя ему сдержать было гораздо легче, чем ей — это доказали события прошлой ночи. Но сразу после этой мысли Мадзима снова вспомнил, как чувствовал на бедрах ее вес, как ее теплая слюна остывала на его разрубленной глазнице, и это заставило его раздраженно выдохнуть. «Еще надо заработать много денег», — напомнил он себе. — «Очень много денег. Я должен вернуться в клан, должен найти Тайгу, должен вытащить его несмотря ни на что. Я должен. Мое место рядом с ним. Мое место в другой жизни!»
— Поговорим обо всем подробнее завтра вечером, — Мадзима затушил бычок о подошву своего лакового ботинка. — Сидзука-тян заберет тебя из твоего номера, когда соберешь вещи. Ты переезжаешь сегодня вечером, чтобы утырки из якудза больше тебя не донимали.
— Но… куда? — только и спросила Альенор.
— Увидишь, — Горо метким щелчком отправил бычок в огромную напольную вазу. Обычно он никогда не позволял себе подобного, но с появлением Альенор в «Гранде» каждый день как будто стал особенным. — Я заеду завтра и отвезу тебя в «Саншайн». Там сейчас свой управляющий, которого я нанял. Познакомишься с ним и девочками, присмотришься к обстановке...
Девушка положила на пол сумку и, подойдя к кушетке, присела рядом с Мадзимой. Горо, ничего не говоря, повернул голову в ее сторону и пронаблюдал за тем, как ее узкая ладонь скользнула ему на колено и сильно сжала его.
— Интересно, что на самом деле быть под ваш повязка, Мадзима-сан? — растягивая гласные, спросила она. — Может, я вчера не разглядеть там ваш левый глаз, который все видит лучше, чем правый?
Договорив, она резко приблизилась к нему, приоткрыв губы, но Горо поймал девушку за подбородок, уже во второй раз остановив в каком-то сантиметре от своего лица. Он вдруг подумал о том, что не чувствовал у себя во рту женского языка уже очень давно. Со шлюхами он никогда не целовался, но не потому, что брезговал — просто это никогда не приходило ему в голову. Похоже, последний раз был еще до вступления в банду, с Ясуко-тян, сестрой Тайги. Боже… Это было чертовски давно. Она была такой красивой, когда ему было семнадцать. Значит, последний раз был одиннадцать лет назад. В течение этих лет какого только сексуального опыта он не набрался, с кем только не спал и не трахался (как ни странно, Горо видел различие между этими двумя глаголами), а вот в поцелуях поднатореть так и не смог. Возможно, он хотел, чтобы Ясуко осталась последней, с кем он это делал, возможно, было что-то другое… Что именно, он и сам не знал, или делал вид, что не знал.
— На работе мы говорим и думаем только о работе, — очень раздельно произнес он, крепко держа Альенор за подбородок и смотря прямо в ее кукольные глаза. — Ты удивишься, принцесса, но на работе мы также только и делаем, что работаем. Все, что не входит в это понятие, — лишнее.
Альенор еще пару секунд сидела рядом с ним с окаменевшим от очевидной злобы лицом, после чего резко оттолкнула его руку и, вскочив, вылетела из гостиной, прихватив сумку и споткнувшись на пороге на своих высоченных каблуках.
«Девчонка должна осознать, насколько опасна для мужика, который на нее западет», — подумал Мадзима. — «Иначе однажды ее убьет тот, кто не выдержит постоянно находиться под дулом ее пистолета».
Глава 10.
Альенор перевернула вверх дном все свое временное пристанище, чтобы с ликованием найти заветный пакетик с кокаином. Он был довольно большой, на пару-тройку дней точно должно было хватить.
— Спасибо и за это, Нисики-сан, — проговорила девушка, облизнув нижнюю губу. Очередная неудача с Мадзимой вновь пребольно ее уколола, но ей уже начинало нравиться испытывать это чувство. Он мог говорить, что угодно, но она на интуитивном уровне ощущала, что, по крайней мере, будоражит его, а это чего-то да стоило. Правда, находясь постоянно порознь подобное увлечение сложно поддерживать, но он же наверняка будет навещать свое новое «предприятие», проверять, как там идут дела. И пусть пока откровенное влечение у него лишь к деньгам, это — временное явление. Альенор сомневалась, что Мадзима зарабатывает деньги ради денег или для того, чтобы их копить, а потом разнузданно тратить. Здесь было что-то другое, но вот что? Очередная щекочущая нервы тайна, которую так хотелось узнать.
Девушка уже как раз собиралась высыпать немного порошка на томик Альбера Камю, как в дверь вежливо постучали. Она подумала, что это Сидзука, хотя было еще рано для его приезда.
— Кто там? — спросила Альенор, спрятав пакетик со «снегом» под обложку книги. Ей не ответили. Пожав плечами, девушка открыла дверь и только потом подумала, что это может быть Нисикияма, но на пороге оказался совсем не он.
Перед ней стоял высокий мужчина примерно лет пятидесяти в сером официальном костюме. Его строгое и даже откровенно злое лицо избороздили глубокие морщины, а левую бровь пересекал небольшой шрам. Он показался Альенор смутно знакомым, но она никак не могла вспомнить, откуда.
— Кто вы? — настороженно спросила она, делая шаг назад. Мужчина вошел в ее номер, за ним зашли еще двое — уже в черных костюмах. Один из них аккуратно прикрыл за собой дверь.
Мужчина в сером окинул ее мрачным взглядом, молча сел в одно из кресел и указал Альенор на соседнее. Девушка ощутила, как холодок пробежал по ее спине. Она посмотрела на двух «черных костюмов», вставших по обе стороны от двери, и поняла, что разговора с этим незнакомцем ей не избежать.
— Присядь, — вдруг сказал мужчина хрипло и достал сигарету из дорого портсигара, — и мы поговорим спокойно, Ода Беатрикс-сан.
Ноги у Альенор подкосились при звуках этого имени. Ее настоящего имени. Она точно упала бы, если бы в последний момент не ухватилась за подлокотник кресла, в которое не замедлила обрушиться. В горле мгновенно пересохло, а виски сдавило нестерпимой болью.
— Вижу, твое имя причиняет тебе некоторый дискомфорт, — мужчина прикурил. — А мне мое совсем нет. Куросава Цубаса. Очень приятно познакомиться.
Альенор продолжала дико на него смотреть, сжавшись в комочек и подмяв ноги под себя. Она помнила это имя. Именно об этом человеке спрашивал ее Мадзима-сан, когда только привез ее с того памятного аукциона.
— Насколько мне известно, ты прекрасно говоришь по-японски, — Цубаса стряхнул пепел в карманную пепельницу, которую достал из кармана. — Поэтому я не стал утруждать себя наймом переводчика. Дай мне какой-нибудь развернутый комментарий, чтобы я понял, что не ошибаюсь.
У Альенор заложило уши. Она тщетно пыталась справиться с сильнейшим приступом панического ужаса, охватившего ее в ту же секунду, как она услышала свое настоящее имя, но не могла.
— Я жду, — голос Куросавы не изменился, но Альенор вздрогнула и заплетающимся языком выдала:
— Мельницы нет, но ветер-то остался.
Цубаса хмыкнул.
— Умная, — сказал он. — А еще красивая. Только слишком уж молодая, неопытная. Я бы не стал брать тебя в жены. Подождал бы еще лет десять, но, кажется, Оде-сан до этого дела нет.
— Пожалуйста… — шепотом произнесла Альенор, но договорить не успела, так как Куросава изо всех сил грохнул кулаком по столу.
— Не раскрывай рот, пока тебя не попросят! — рявкнул он. — Глазастая кукла. Подумать только! Сколько денег я собирался за тебя выложить, а все так удачно сложилось. Я думал просто перепродать тебя Оде, когда придет время. Он за тебя отдал бы последний доллар, я знаю. Но теперь я могу получить не только его квартал в Токио, но и свой Сотенбори обратно. И ты мне в этом поможешь. Ты же не хочешь вернуться к своему благодетелю?
Альенор покачала головой из стороны в сторону, чувствуя, что еще немного, и она позорно разревется. Одно воспоминание об Оде, о татуировке летучей мыши на его руке, о его ладонях, пальцах, запахе заставило ее согнуться пополам и прижать руку рту, чтобы сдержать рвотный позыв.
— Вижу, что ты неплохо устроилась, — продолжил тем временем Куросава. — И нашла себе покровителя. Мадзима Горо. Середнячок из клана Тодзё. Впрочем, бывший. Сейчас он далеко от родного Токио, сидит в Осаке на гражданской работе за то, что попал в немилость у босса Симано. Что ж, Симано всегда умел наложить лапу на чужую территорию. Мне надо показать ему, что этого делать не следует. Твоя задача проста, девочка.
Цубаса наклонился к ней, и Альенор почувствовала идущий от него крепкий запах табака.
— Я не знаю всей истории, да мне и неинтересно, — сказал он, сохраняя каменное выражение лица. — Мне надо узнать, кто из моих людей поддерживает Симано в городе. Поддерживает настолько, что самое прибыльное заведение практически перешло в его руки через моего же человека. Ты выяснишь это для меня у Мадзимы.
— Но… я даже не знаю, кто это — ваши люди, и Мадзима-сан ничем таким со мной не делится… — залепетала Альенор, поняв, что молчать точно не стоит.
— Похоже, тебе нравилось ложиться раз за разом под Оду, — уставившись на нее своими выпуклыми глазами, проговорил Цубаса, — раз уж ты не боишься возвращаться к нему. Я все про тебя знаю, Беатрикс. Он был другом твоего отца…
— Прекратите, — одними губами произнесла Альенор, обхватывая себя руками за плечи.
— Они даже вместе начинали ювелирный бизнес, но потом жизнь надолго их развела. Ровно до того момента, пока твой отец не открыл очень крупный филиал в Японии и снова не встретился со старым приятелем. И тут Ода увидел тебя. Тебе было четырнадцать, да?
— Хватит…
— Твой отец погиб в автокатастрофе, в него врезалась другая машина. Фура, перевозившая баллоны с газом. Взрыв был до небес. По твоему личику вижу, что ты догадываешься, кто за этим стоит.
Куросава удовлетворенно откинулся в кресле.
— Ода Дзюн взял на себя официальную опеку над тобой вплоть до твоего совершеннолетия, а также позаботился о том, чтобы бизнес твоего отца отошел ему. Они ведь были лучшими друзьями, да и завещание играло на его стороне! И что же делал Ода, будучи твоим опекуном?
— Перестаньте! — голос Альенор даже сорвался на визг, из глаз брызнули слезы, но на лице Куросавы не дрогнул ни один мускул.
— Он сделал тебя женщиной, — удовлетворенно заключил он, — на костях твоего отца. Он даже дал тебе свою фамилию, чтобы окончательно поставить на твоем теле свое клеймо. Кажется, был еще какой-то паренек… Сэкидзава Синтаро, так? Он тоже погиб, и его по странному стечению обстоятельств сбила машина. Водителя так и не нашли.
Альенор поняла, что ей никогда не будет дано уйти от своего прошлого. Да, она смогла забыться на эти четыре месяца, смогла даже сойти с ума по совершенно незнакомому мужчине, но это ничего не меняло. Ода Дзюн занимался с ней сексом против ее воли с четырнадцати лет, убив ее отца и первого парня. Он сделал бы это и с другом Синтаро, с которым она сблизилась после смерти последнего. Кай… Кай так помог ей, он так ее поддерживал… Он предлагал сбежать ей вместе, и она была даже согласна, несмотря на то, что им ей было всего четырнадцать, а ему — шестнадцать. Но иллюзия возможности побега продлилась недолго. Конечно, ее новый опекун знал обо всех людях в ее окружении и ясно дал понять, что, если она не разорвет всякие отношения с Каем, его постигнет участь отца и Синтаро.
Ода никогда не был груб, он всего добивался словами, а не силой. Ему было достаточно произнести одно короткое предложение, чтобы заставить Альенор отказаться от всякого сопротивления. Она садилась к нему на колени, покорно раздевалась, покорно ложилась на рабочий стол в его огромном кабинете и, видя перед собой весь Токио, как на ладони, принимала его внутрь себя. Раз за разом. Раз за разом.
Надо только чуть-чуть подождать, мэи. Тебе исполнится двадцать один, и ты раз и навсегда останешься со мной. Тобой невозможно насытиться. Наклонись ниже. Открой ротик.
Вдруг Куросава выбросил руку вперед и схватил скулившую Альенор за обе щеки.
— Если не хочешь снова превратиться в секс-рабыню на водяном матрасе, ты узнаешь имена, которые меня интересуют, — отчеканил он и, отпуская де Ружлилль, задел локтем книгу, тут же упавшую на пол. Из-под обложки выпал пакетик с кокаином. Увидев его, Куросава презрительно фыркнул.
— Кажется, все-таки поговорка о том, что у богатых свои причуды, имеет под собой реальное обоснование, — сказал он, вставая. — Настолько сильно замарать руки, чтобы никто не мешал развлекаться с девчонкой. Ха, подумать только.
Цубаса растоптал каблуком пакетик и, дав знак охране, направился к двери.
— У тебя есть ровно тридцать один день, — бросил он через плечо. — Если по истечении этого срока я не узнаю то, что мне нужно, ты вернешься к Оде.
— А если узнаете? — спросила Альенор, сама не узнав своего голоса. Слезы высохли, осталась только ненависть. В первую очередь, к себе и своему оскверненному телу.
— Вздумала торговаться? — холодно спросил Куросава, но почти сразу же, усмехнувшись, добавил: — Обещаю со своей стороны позаботиться о том, чтобы ты никогда больше с ним не встретилась.
Он вышел вместе со своими охранниками, оставив Альенор в одиночестве. Девушка еще какое-то время молча посидела в кресле, обхватив колени руками. Она смутно понимала, чего от нее хотели, и что ей предстоит сделать, если она не желает вернуться в тот офис и наслаждаться с рабочего стола видом на Токио, уцепившись за край столешницы. Тем более, она даже представить не могла, что может сделать с ней Ода после столь долгого отсутствия, пусть и не по ее вине.
Альенор сползла с кресла и по полу добралась до растоптанного кокаина. Она не стала утруждать себя тем, чтобы делать дорожки и искать то, через что можно его вдохнуть. Нюхала просто так, а то, что осталось, с остервенением втирала в десны. В ушах послышался странный писк, картинка перед глазами сузилась, после чего превратилась в панораму, и девушка смогла думать. Ей надо было узнать у Мадзимы-сан, кто покрывает его заведение. Пожалуй, его предложение по вступлению в его бизнес в некотором роде могло ей в этом помочь. Если она будет участвовать непосредственно в управлении, то ей мог бы представиться случай задать Мадзиме пару вопросов по работе… правда, как связать их с тем, что ей надо было узнать, она не понимала. Мадзима-сан, кто вас крышует? Кто из этих людей работает на Куросаву? Очень смешно. Она не имела ни малейшего представления о структуре токийской и осакской якудзы, поэтому все названия, оброненные вскользь Цубасой, ничего ей не сказали… Бред! Это совершенно невыполнимо!
Кокаин, как ни странно, действовал отрезвляюще. Он не давал паниковать, бросаться на стены и лить слезы. Альенор встала и механическими движениями принялась складывать одежду в стопки на кровать. «Мне нужно собрать вещи», — думала она, изо всех сил удерживая воздвигнутую стену, препятствующую другим мыслям проникать в ее сознание. — «Просто собрать вещи, а обо всем этом я подумаю завтра, прямо как Скарлетт О’Хара».
Правда, Скарлетт из романа Маргарет Митчелл «Унесенные ветром» была бесконечно сильной девушкой, чего Альенор о себе сказать не могла. Неужели придется шпионить на этого бандита, чтобы не вернуться к Оде? В самом деле? Альенор замерла и, прижав руку к глазам, вдруг рассмеялась. Шпионить за Мадзимой-сан, выуживать у него сведения, лгать ему. От отвращения к себе у девушки внутренности мгновенно завязались в тугой узел. Но к Оде Дзюн она вернуться не могла, лучше смерть. На миг она представила, как свяжет Мадзиму (плевать, что в реальной жизни она ни за что не смогла бы даже приблизиться к нему против его воли), изнасилует его, а потом торжественно прострелит себе голову. После секса с ним и умереть было бы не жалко! От этих мыслей Альенор затошнило. Держась за живот, она едва успела добежать до ванной, и ее действительно вырвало. Рвота все никак не кончалась, хотя девушка даже не успела сегодня ничего съесть. Это были и страх, и отчаяние, и презрение к собственным отвратительно низменным позывам, и горечь из-за того, что она так боялась.
— Мадзима-сан… — одними губами произнесла она, сползая спиной вдоль стены в ванной. Первый день ее срока начался прямо сейчас.
***
Альенор добралась до «Гранда» примерно в восемь утра, за час докатив до кабаре от лав-отеля. Всю ночь она не смыкала глаз, пока Мадзима спокойно спал, и думала о том, что из-за него у нее окончательно съехала крыша. Находиться с ним в одном помещении после того, как он в прямом смысле отверг ее, было физически невыносимо. Девушку жег стыд и мучила кошмарная досада, поэтому она даже не могла представить, что наутро придется говорить с ним и вообще смотреть в его лицо.
читать дальшеПоэтому девушка не придумала ничего лучше, кроме как позаимствовать у Мадзимы ключи от машины, доехать до «Гранда», забрать свои вещи и устроить себе небольшой отпуск, благо скопленных денег точно хватило бы на несколько месяцев безбедной жизни. Конечно, с Мадзимой рано или поздно придется поговорить, но управляющий ее кабаре ясно дал понять, что она не интересует его настолько, чтобы тут же за ней помчаться. Хотя… Альенор подумала о том, что вообще-то он примчался за ней в клуб Акиры и забрал ее оттуда, как только подумал, что ей грозит опасность. Но, в конце концов, она приносила деньги, поэтому была нужна ему в целости и сохранности, так что по поводу его возможной увлеченности ее персоной иллюзий строить явно не стоило.
Альенор быстро вышла из машины и на глазах изумленных охранников, прекрасно знавших автомобиль босса, влетела внутрь кабаре, чтобы в холле столкнуться с мрачным, как синигами, Нисикиямой. Выглядел ее почитатель из якудза неважно: на его скуле лиловел большой синяк, а всегда идеально уложенные волосы торчали в разные стороны. Увидев его, Альенор так и замерла на месте, не зная, что делать. С одной стороны, она плохо помнила события вчерашнего вечера, а с другой помнила достаточно, чтобы понять, что встречаться с ним больше не хочет.
— Не убегай, нам надо поговорить! — быстро сказал Акира, вставая ей навстречу.
— Фурансу-тян, проблемы? — тут же спросил ее левый охранник по имени Масато, с которым она всегда неплохо ладила.
— Нет, — все-таки ответила она, немного подумав. — Никаких проблема, Масато-кун. Нисики-сан, поговорим снаружи.
Нисикияма пошел вслед за ней на улицу, но на парковке, как только они скрылись из виду, схватил за запястье и потащил в машину.
— Что ты делаешь?! — воскликнула Альенор, вцепившись свободной рукой в его пальцы. — Я согласиться поговорить, а не идти с тобой!
— Просто предлагаю пойти в более спокойное место, — процедил Акира. — Хотя бы в мою машину.
Альенор эта идея откровенно не нравилась, но устраивать сцен перед «Грандом» она не хотела.
Нисикияма открыл перед девушкой заднюю дверцу машины и, картинно поклонившись, указал ей на салон. Альенор, поколебавшись, скользнула внутрь. Акира сел в машину вслед за ней и с треском захлопнул дверь.
— Ты знаешь, что твой босс — из якудза? — тут же спросил ее он.
— Ты тоже, — пожала плечами Альенор. — И что?
— Кто тебе сказал?
— Я что, по-твоему, дура? — фыркнула девушка. — На твоем лице это написано самыми что ни на есть жирными буквами, равно как и твои манеры говорят о том же.
Нисикияма, похоже, не нашелся, что на это ответить, поэтому решил сменить тему.
— Послушай, — начал он, разворачивая ее к себе за плечи. — Я обязательно узнаю побольше об этом парне, но то, как он вчера помешал нашему свиданию…
— Свиданию? — возмутилась Альенор. — Не знала, что травить свою спутницу неизвестными таблетками — в порядке вещей на свидании.
— Ты была совсем не против, малышка, — хитро улыбнулся Акира и тут же поморщился от боли. — Более того, ты была не против и кое-чего еще.
— Бред! — Альенор отвела взгляд и почувствовала, что по-идиотски краснеет. Что еще она вчера успела вытворить из-за этих таблеток? А если Мадзима-сан все это видел? Впрочем, какая теперь разница.
— В любом случае, разговор не об этом, — вздохнул Нисики. — А о том, что твой босс уж слишком сильно вмешивается в твою личную жизнь.
— У тебя есть порошок? — деловито спросила Альенор, откидываясь на спинку дивана и сбрасывая с себя его руки. По лицу Нисикиямы было прекрасно видно, что он едва сдерживается, чтобы не обрушить на голову нимфетки громы и молнии.
— Есть, — коротко ответил он. — И я могу отвезти тебя туда, где будут горы кокаина.
— Я не поеду с тобой в Токио, Нисики-сан, — покачала Альенор головой. — Все это… глупость.
— Но почему? — по-детски возмутился Нисикияма. — Ты же еще недавно…
— Je ne vous ai pas dit oui, monsieur, et vous n’avez pas dit non, — разглядывая свои ногти, протянула Альенор. Акира уставился на нее так, словно был готов наброситься в любой момент.
— Значит, не хочешь? — с запинкой выговорил он, наконец, справившись с собой.
— Определенно нет.
— Из-за него?
— Боже, нет, — легко соврала Альенор, закатив глаза и стараясь выглядеть при этом как можно пренебрежительнее. «Пусть он думает, что кроме кокаина мне от него ничего не было нужно, и что я последняя сволочь», — решила она про себя. — «Хотя, если честно, после вчерашнего уехать с ним в Токио — это лучший выход… Но нет. Пока нет».
— Фурансу, послушай меня, — Нисики крепко взял ее за плечи. — Твой босс — бывший якудза, он из…
— Мне это неинтересно, Нисики-сан, — покачала головой Альенор, резко сбрасывая его руки с себя.
— Но ты просто не знаешь! Если ты остаешься здесь из-за него…
— Ты найдешь себе другую, — дрогнувшим голосом сказала девушка, совершенно его не слушая. — До меня была Нодзоми, после меня будет какая-нибудь другая.
В ответ Акира опустил голову и вцепился обеими руками в свои длинные волосы, разом позабыв то, что хотел рассказать о Мадзиме.
— Какая нахрен другая?! — почти просвистел он. — О чем ты?! Ты что, не понимаешь?! Не видишь, что делаешь со мной?!
Альенор легко тронула его за плечо и, когда он посмотрел на нее, вцепилась ногтями ему в щеки и поцеловала, в каком-то странном горьком восторге ощутив его язык внутри своего рта. Нисики тут же навалился на нее всем телом и, тяжело дыша, повалил на сиденье. Девушка не сопротивлялась. Почему-то явное отчаяние Нисикиямы было ей приятно. Возможно, так она отыгрывалась на нем за то, что от Мадзимы-сан ей ничего не досталось.
Акира снова жадно впился в ее рот, изо всех сил стиснув ее тонкие запястья. Альенор с остервенением отвечала, упиваясь тем, что с ним происходит, но перед глазами стоял только Мадзима. Как же это было невообразимо смешно! А что, если взять и уехать сейчас с Нисикиямой? Ха, да еще и на машине босса! Это было бы забавно. Но Альенор быстро поняла, что пошла бы на подобное только из надежды, что Горо помчится вслед за ней.
Нисикияма с выступившими на глазах слезами опустил руку вниз и лихорадочно шарил ей где-то у своей ширинки, постоянно чертыхаясь и цедя сквозь зубы бесконечные проклятья. Альенор поймала его руку за запястье, когда он уже оттянул ажурную резинку ее трусов.
— Больше не возвращайся в «Гранд», — сказала она спокойно, глядя в его широко распахнутые глаза и проводя большим пальцем по ушибленной щеке.
— Ты проклясть меня хочешь?! — простонал Нисикияма. — Ты же знаешь, что я не похищу тебя, хотя мог бы! Я хочу, чтобы все было по-настоящему! Я, черт возьми, нахрен люблю тебя!
Он, как заведенный, все повторял слово «нахрен» и в конце концов уронил голову на плечо Альенор и зарыдал совсем как мальчишка. Из горла Акиры вырывался рык, когда девушка гладила его по волосам. Так вот как мужчины сходят с ума, унижаются и теряют свое достоинство, впадают из-за этого в отчаяние, но ничего не могут поделать с собой…
Тебе не нужно знать никого, кроме меня, мэи. Я буду единственным мужчиной в твоей жизни. Со мной ты станешь единой.
«Даже все шрамы мира не соберут меня воедино», — Альенор крепко зажмурила глаза — так сильно, что увидела яркие белые вспышки. Неожиданно для себя она крепко вцепилась пальцами в волосы Нисикиямы, на секунду забыв, где она и с кем. Было важно только то, что она могла за кого-то ухватиться, прижаться к кому-то, почувствовать тепло, ощутить чьи-то страдания кроме собственных.
— Нисики-сан, у тебя есть татуировка? — тихо спросила она.
— Да, — глухо ответил Акира.
— Я хочу ее увидеть.
Он какое-то время ничего не отвечал, но все же вскоре выпрямился, и Альенор, увидев его лицо, поняла, что он еще все-таки совсем еще мальчишка, пусть и бандит. Нисикияма резко скинул с себя неизменный бордовый пиджак и снял рубашку, одним движением оторвав от нее все пуговицы. Он разделся по пояс, и Альенор со странным волнением оглядела его красивую фигуру. Акира откинул волосы со лба и повернулся к ней спиной. Девушка в восхищении увидела огромного величественного карпа в окружении волн и двух павлинов. Едва касаясь, она провела по нему пальцами, и по телу Нисики прошла ощутимая дрожь.
— Мой прощальный подарок, — проговорила она не своим голосом и порывисто приложилась губами в татуировке на спине Акиры. Ее своеобразный поцелуй пришелся между лопаток.
— Прошу, не приходи больше, — шепотом произнесла она, прежде чем покинуть салон его машины.
Примерно с минуту Нисикияма сидел неподвижно, а потом начал осыпать спинку сидения ударами рук и ног. Он долго не мог успокоиться, пока, наконец, не упал на спину и не закричал в голос, вновь вцепившись обеими руками в волосы.
— Ты вернешься, — вдруг абсолютно четко и спокойно проговорил он. — Ты никуда не денешься.
Глдава 9.
Альенор зашла в «Гранд» с черного хода, у которого стоял всего один охранник, которого она тоже неплохо знала. Губы еще горели от поцелуев Нисики, и девушка гадала, зачем вообще все это с ним делала. Это было приятно. Она на секунду замерла на месте. Нет, дело было не только в этом. Прикосновения другого мужчины изгоняли из ее тела и головы воспоминания о том единственном, который по-настоящему ее трогал. И это было прекрасное ощущение, почти катарсис, почти полное очищение от всех грехов.
Она быстро собрала свои немногочисленные вещи в одной из общих гостиных, где обычно переодевалась, пересчитала наличные и решила поменять помятое шелковое платье на что-нибудь более практичное. Такой наряд вскоре нашелся, и Альенор с облегчением натянула на себя простое трикотажное красное платье с короткими рукавами. Правда, из обуви ничего подходящего не нашлось. Ее кроссовки куда-то пропали, и оставались только закрытые черные туфли на высоких каблуках. Решив, что выбора нет, она надела их и, забрав копну волос в высокую прическу, наконец-то смыла отвратительно потекший макияж. Альенор со смехом уставилась в зеркало, в котором отражалась угловатая девочка-подросток лет четырнадцати, напялившая мамины туфли. Ни следа фам фаталь из вчерашнего вечера.
Она как раз закинула на плечо сумку и взяла в руки небольшой пакет, когда дверь распахнулась, и в гостиную тяжелой поступью вошел Мадзима. Его внешний вид мало изменился с ночи, разве что добавились брюки и измятая выпущенная рубашка. Альенор увидела змей на его груди, и ее сердце неудержимо затрепетало. Черт, все, конечно, складывается как нельзя лучше. Она рассчитывала улизнуть из «Гранда» в его отсутствие, но ничего не получилось.
— Ты в курсе, что я за такое могу вышвырнуть тебя отсюда куда подальше? — почти любезно поинтересовался он прямо с порога, захлопывая за собой дверь и закрывая ее на замок. Альенор закатила глаза и решительно направилась к выходу.
— Очень быть смешно! — она не успела даже взяться за ручку, как Горо схватил ее за плечи и развернул к себе.
— У нас незаменимых нет, детка, — проговорил он, вновь сбившись на кансайский. — Кроме тебя, здесь работает еще пятьдесят с лишним девочек, и среди них полно красивых и талантливых.
— И ни одна рыжая француженка, — ослепительно улыбнулась де Ружлилль и быстро поцеловала ладонь Мадзимы, вцепившуюся в ее плечо. Тот на миг разжал пальцы, и Альенор, открыв дверь, вышла в коридор. Смотреть на него было физически невыносимо, но наглость — это все, что, на взгляд Альенор, ей оставалось.
— Я отдохнуть пара дней, Мадзима-сан, — бросила Альенор через плечо. — А вы отдохнуть от меня. Вам это есть необходимый.
«Это уж точно», — вздохнув, подумал Горо, но вслух сказал:
— А ну-ка вернись назад. Всему есть предел. Я — твой начальник, а ты — моя подчиненная. Назад, или твой следующий шаг станет последним твоим шагом по полу «Гранда».
Альенор замерла так, словно ей в спину воткнули стержень. Но все же обернулась и, слегка покачиваясь на высоченных каблуках, вернулась в гостиную.
— Так лучше, — кивнул Мадзима, удивившись тому, как он стал спокоен. Собственно, он уже понял, что беситься, кричать, бить себя кулаками в грудь при француженке — дохлый номер. В конце концов, она была классическим снобом, в прошлом избалованным большими деньгами, а подобный образ жизни накладывает отпечаток. Повышенные тона и угрозы на нее не действовали, а, скорее, забавляли, что Мадзиму абсолютно не устраивало.
Ему уже начинало казаться, что вчера ночью ничего не было. Что она не сидела на нем верхом, не лизала его кожу, не проводила языком по его старым шрамам… Глядя на эту девочку на нелепо высоких для ее комплекции и роста каблуках, он не мог поверить, что вчера из-за нее чуть не потерял контроль над собой. Пусть ей двадцать один, она еще определенно ребенок, а когда дело все-таки доходило до женщин, Горо предпочитал, в основном, тех, кто был старше и в некотором смысле опытнее его. И еще фигура. Слишком субтильная, слишком тонкая… От женщины ему была нужна зрелость: моральная и физическая. Ни тем, ни другим чертова Альенор явно не обладала, так почему же она так его завела? И не только его, судя по клиентам «Гранда». Мадзима смотрел на нее и видел, как полоски белья проступают под ее простеньким, коротким платьем и вдруг представил, как это тело перетянули бы веревки. Кровь прилила бы как раз к тем местам, к которым нужно. Он десятки раз наблюдал за реакцией самых разных девушек на сибари . Грудь набухала, соски становились чувствительными даже к малейшему движению воздуха, а уж если использовать полное дзи-карада , перетянуть киску и перед сексом раздвинуть веревки, то можно было чокнуться от того, как сильно тело девушки обхватывало член. Еще веревки можно было подергать, подождать, пока объект связывания намокнет настолько, что липкая жидкость начинала струиться по внутренней стороне бедер. Господи, выражение лица девушек и женщин в такие моменты было поистине божественным. А как они выговаривали его имя, как умоляли трахнуть их! Это было действительно забавно. Когда Мадзима подвешивал их при связывании, он мог долго сидеть с виски в кресле и наблюдать за тем, как подружка на ночь сходит с ума. О, и она сходила, еще как. Иногда он вставлял в них длинные свечи — сразу и сзади, и спереди — после чего поджигал и ждал, когда они догорят. Точнее, когда огонь подходил совсем близко к телу, он задувал его, доставал огарки и отрывался на полную катушку, возбудившись до предела.
Такую, как Альенор, Мадзима связал бы максимально жестко, даже жестоко, чтобы преподать пару уроков глупой девчонке, которая посмела с ним просто так заигрывать. Впрочем, кажется, ей хватило и маленькой вчерашней демонстрации, чтобы понять, что он ей не по зубам. Нисикияма, богатые политики, крупные дельцы, развешивающие уши при разговорах о «высоком» и балдеющие от лолит, — вот была ее клиентура. При ней она приносила деньги, вот пусть при ней и остается. Но теперь Мадзима видел это в несколько ином ракурсе.
— Ты больше не работаешь в «Гранде», — сказал он.
— То есть как это быть? — медленно произнесла Альенор, нахмурившись.
— Ты больше не будешь работать хостесс в моем кабаре, — пояснил Мадзима.
— Вы меня выгонять? — почти деловито осведомилась девушка. На самом же деле сердце у нее билось где-то в районе горла. Она, правда, хотела какое-то время побыть подальше от Горо, но только потому, что не сумела добиться своего. В ее планы вовсе не входило распрощаться с ним навсегда. Собственно, ей было даже некуда пойти, да и элементарные документы у нее отсутствовали, но проблема крылась даже не в этом, а в том, что она хотела остаться с Мадзимой. Альенор совершенно искренне считала, что тот ни за что от нее не избавится, ведь он столько заплатил за нее! В конце концов, он же зачем-то это сделал! Ясное дело, что не из-за внезапно возникших пылких чувств, но сделал!
Губы Альенор запрыгали. Она мечтала только о том, чтобы скрыться от этого мерзкого всевидящего черного глаза и нанюхаться кокаина до полной отключки. Вслед за этой мыслью ее поразило страшное откровение: раз она прогнала Нисикияму, порошка больше не будет. Ей хотелось просто закрутиться в торнадо и уничтожать буквально все на своем пути! Это же надо было так влипнуть и за одно утро обложить саму себя со всех сторон по полной программе! Альенор даже покачнулась на каблуках, прижав руку ко лбу. То, что Мадзима не шутил, она поняла сразу. Горо вообще ни шутить, ни играть крайне не любил — это девушка уже осознала. Значит, она останется без оплачиваемого им номера в корпоративном отеле. Без кредитки. Без зарплаты. Без «снега». Без документов. Но, самое главное, без него.
Мадзима, приблизительно понимавший, что именно происходило в тот момент с его незадачливой подопечной, еще какое-то время понаслаждался ее отчаяньем, после чего снисходительно добавил:
— Но это не значит, что я тебя отпускаю.
Альенор вскинула на него огромные зеленые глаза, и Горо ощутил неприятный укол где-то в груди, когда посмотрел в это совсем еще юное девичье лицо.
— Я недавно приобрел одно, на мой взгляд, весьма многообещающее заведение, — продолжил он, присаживаясь на кушетку и прикуривая. — Кабаре-клуб «Саншайн» здесь, в Сотенбори.
— Кабаре-клуб? — хрипло переспросила Альенор.
— По сути, это то же самое, что и «Гранд», но гораздо меньше, доступнее и штат там не такой раздутый. Принцип работы такой же. Обслуживание клиентов.
— Это каких? — подозрительно спросила француженка. — Если вы говорить, что доступно, то туда приходить одни бедняки. Вы что, хотите меня работать там?!
— Нет, я не хочу тебя работать там, — подделываясь под ее наигранный акцент, скривился Мадзима. — Во-первых, кабаре-клуб — не для тех, кто не может себе позволить потратить пару десятков тысяч йен за вечер. Во-вторых, ты нужна мне как тренер.
Альенор уставилась на него, смешно захлопав ресницами.
— Какой еще тренер? — почти по слогам выговорила она.
— Там сейчас пока работают только три девочки, — пояснил Горо. — И, если честно, их стиль и манеры оставляют желать лучшего. Я хочу, чтобы ты поднатаскала их и научила всему, что знаешь.
— Это есть полный чушь! — зашипела Альенор, швырнув свой пакет на пол. — Для этого им надо идти в два университет за граница, а не мои лекции слушать!
Мадзима на секунду закрыл глаза, после чего раскинул руки по спинке кушетки и выдохнул дым от сигареты в потолок, сжав фильтр зубами.
— Твоей задачей будет нанимать новых девочек, искать их сильные стороны, учить их быть такими же сногсшибательными, как ты, и зарабатывать деньги. Много денег, милая.
— Я есть сногсшибательна? — язык Альенор выдал этот вопрос до того, как она успела подумать, напрашиваться ли ей на этот комплимент или нет.
— Твой успех в «Гранде» — очевиден, — спокойно подтвердил Мадзима, посмотрев на нее.
— Не это меня интересовать, — упрямо замотала головой Альенор. — Вы считать меня привлекательна. Я правильно понять?
— Я смотрю на тебя с чисто профессиональной точки зрения, Франсуаза. Но могу сказать, что ты смогла каким-то образом расширить мои личные вкусы, если уж ты так хочешь знать. Да, я считаю тебя привлекательной.
Альенор быстро отвернулась, проведя указательным пальцем по губам. Она не хотела, чтобы Мадзима видел ее торжествующую улыбку. В голове у нее толком не задерживалась ни одна мысль, одно сплошное детское ликование ребенка, которому строгий родитель сказал, что он молодец. Горо тем временем сверлил внимательным взглядом ее спину. Он действительно не сомневался, что только Альенор подходит на роль своеобразного тренера для хостесс его нового мини-кабаре, но он также и понимал, что так просто она не согласится. Девочка не получила желаемого, была обижена, ее требовалось умаслить — вот такой алгоритм, которому Горо просто последовал.
— Вы показывать мне, где я теперь буду работать, Мадзима-сан, — Альенор снова к нему обернулась, и хозяин «Гранда» в который раз стал свидетелем ее коронной «больной» улыбки, которой она кадрила стольких душевных и физических извращенцев из своих клиентов. О, эта улыбка была почти как манок, как лакмусовая бумажка, определявшая, кто из мужчин чего на самом деле стоит. Себя Горо чувствовал от нее неуютно. Неуютно от того, какие вещи он хотел проделать с девочкой двадцати одного года. Великий Энма, он тоже пал ее жертвой. Однако себя ему сдержать было гораздо легче, чем ей — это доказали события прошлой ночи. Но сразу после этой мысли Мадзима снова вспомнил, как чувствовал на бедрах ее вес, как ее теплая слюна остывала на его разрубленной глазнице, и это заставило его раздраженно выдохнуть. «Еще надо заработать много денег», — напомнил он себе. — «Очень много денег. Я должен вернуться в клан, должен найти Тайгу, должен вытащить его несмотря ни на что. Я должен. Мое место рядом с ним. Мое место в другой жизни!»
— Поговорим обо всем подробнее завтра вечером, — Мадзима затушил бычок о подошву своего лакового ботинка. — Сидзука-тян заберет тебя из твоего номера, когда соберешь вещи. Ты переезжаешь сегодня вечером, чтобы утырки из якудза больше тебя не донимали.
— Но… куда? — только и спросила Альенор.
— Увидишь, — Горо метким щелчком отправил бычок в огромную напольную вазу. Обычно он никогда не позволял себе подобного, но с появлением Альенор в «Гранде» каждый день как будто стал особенным. — Я заеду завтра и отвезу тебя в «Саншайн». Там сейчас свой управляющий, которого я нанял. Познакомишься с ним и девочками, присмотришься к обстановке...
Девушка положила на пол сумку и, подойдя к кушетке, присела рядом с Мадзимой. Горо, ничего не говоря, повернул голову в ее сторону и пронаблюдал за тем, как ее узкая ладонь скользнула ему на колено и сильно сжала его.
— Интересно, что на самом деле быть под ваш повязка, Мадзима-сан? — растягивая гласные, спросила она. — Может, я вчера не разглядеть там ваш левый глаз, который все видит лучше, чем правый?
Договорив, она резко приблизилась к нему, приоткрыв губы, но Горо поймал девушку за подбородок, уже во второй раз остановив в каком-то сантиметре от своего лица. Он вдруг подумал о том, что не чувствовал у себя во рту женского языка уже очень давно. Со шлюхами он никогда не целовался, но не потому, что брезговал — просто это никогда не приходило ему в голову. Похоже, последний раз был еще до вступления в банду, с Ясуко-тян, сестрой Тайги. Боже… Это было чертовски давно. Она была такой красивой, когда ему было семнадцать. Значит, последний раз был одиннадцать лет назад. В течение этих лет какого только сексуального опыта он не набрался, с кем только не спал и не трахался (как ни странно, Горо видел различие между этими двумя глаголами), а вот в поцелуях поднатореть так и не смог. Возможно, он хотел, чтобы Ясуко осталась последней, с кем он это делал, возможно, было что-то другое… Что именно, он и сам не знал, или делал вид, что не знал.
— На работе мы говорим и думаем только о работе, — очень раздельно произнес он, крепко держа Альенор за подбородок и смотря прямо в ее кукольные глаза. — Ты удивишься, принцесса, но на работе мы также только и делаем, что работаем. Все, что не входит в это понятие, — лишнее.
Альенор еще пару секунд сидела рядом с ним с окаменевшим от очевидной злобы лицом, после чего резко оттолкнула его руку и, вскочив, вылетела из гостиной, прихватив сумку и споткнувшись на пороге на своих высоченных каблуках.
«Девчонка должна осознать, насколько опасна для мужика, который на нее западет», — подумал Мадзима. — «Иначе однажды ее убьет тот, кто не выдержит постоянно находиться под дулом ее пистолета».
Глава 10.
Альенор перевернула вверх дном все свое временное пристанище, чтобы с ликованием найти заветный пакетик с кокаином. Он был довольно большой, на пару-тройку дней точно должно было хватить.
— Спасибо и за это, Нисики-сан, — проговорила девушка, облизнув нижнюю губу. Очередная неудача с Мадзимой вновь пребольно ее уколола, но ей уже начинало нравиться испытывать это чувство. Он мог говорить, что угодно, но она на интуитивном уровне ощущала, что, по крайней мере, будоражит его, а это чего-то да стоило. Правда, находясь постоянно порознь подобное увлечение сложно поддерживать, но он же наверняка будет навещать свое новое «предприятие», проверять, как там идут дела. И пусть пока откровенное влечение у него лишь к деньгам, это — временное явление. Альенор сомневалась, что Мадзима зарабатывает деньги ради денег или для того, чтобы их копить, а потом разнузданно тратить. Здесь было что-то другое, но вот что? Очередная щекочущая нервы тайна, которую так хотелось узнать.
Девушка уже как раз собиралась высыпать немного порошка на томик Альбера Камю, как в дверь вежливо постучали. Она подумала, что это Сидзука, хотя было еще рано для его приезда.
— Кто там? — спросила Альенор, спрятав пакетик со «снегом» под обложку книги. Ей не ответили. Пожав плечами, девушка открыла дверь и только потом подумала, что это может быть Нисикияма, но на пороге оказался совсем не он.
Перед ней стоял высокий мужчина примерно лет пятидесяти в сером официальном костюме. Его строгое и даже откровенно злое лицо избороздили глубокие морщины, а левую бровь пересекал небольшой шрам. Он показался Альенор смутно знакомым, но она никак не могла вспомнить, откуда.
— Кто вы? — настороженно спросила она, делая шаг назад. Мужчина вошел в ее номер, за ним зашли еще двое — уже в черных костюмах. Один из них аккуратно прикрыл за собой дверь.
Мужчина в сером окинул ее мрачным взглядом, молча сел в одно из кресел и указал Альенор на соседнее. Девушка ощутила, как холодок пробежал по ее спине. Она посмотрела на двух «черных костюмов», вставших по обе стороны от двери, и поняла, что разговора с этим незнакомцем ей не избежать.
— Присядь, — вдруг сказал мужчина хрипло и достал сигарету из дорого портсигара, — и мы поговорим спокойно, Ода Беатрикс-сан.
Ноги у Альенор подкосились при звуках этого имени. Ее настоящего имени. Она точно упала бы, если бы в последний момент не ухватилась за подлокотник кресла, в которое не замедлила обрушиться. В горле мгновенно пересохло, а виски сдавило нестерпимой болью.
— Вижу, твое имя причиняет тебе некоторый дискомфорт, — мужчина прикурил. — А мне мое совсем нет. Куросава Цубаса. Очень приятно познакомиться.
Альенор продолжала дико на него смотреть, сжавшись в комочек и подмяв ноги под себя. Она помнила это имя. Именно об этом человеке спрашивал ее Мадзима-сан, когда только привез ее с того памятного аукциона.
— Насколько мне известно, ты прекрасно говоришь по-японски, — Цубаса стряхнул пепел в карманную пепельницу, которую достал из кармана. — Поэтому я не стал утруждать себя наймом переводчика. Дай мне какой-нибудь развернутый комментарий, чтобы я понял, что не ошибаюсь.
У Альенор заложило уши. Она тщетно пыталась справиться с сильнейшим приступом панического ужаса, охватившего ее в ту же секунду, как она услышала свое настоящее имя, но не могла.
— Я жду, — голос Куросавы не изменился, но Альенор вздрогнула и заплетающимся языком выдала:
— Мельницы нет, но ветер-то остался.
Цубаса хмыкнул.
— Умная, — сказал он. — А еще красивая. Только слишком уж молодая, неопытная. Я бы не стал брать тебя в жены. Подождал бы еще лет десять, но, кажется, Оде-сан до этого дела нет.
— Пожалуйста… — шепотом произнесла Альенор, но договорить не успела, так как Куросава изо всех сил грохнул кулаком по столу.
— Не раскрывай рот, пока тебя не попросят! — рявкнул он. — Глазастая кукла. Подумать только! Сколько денег я собирался за тебя выложить, а все так удачно сложилось. Я думал просто перепродать тебя Оде, когда придет время. Он за тебя отдал бы последний доллар, я знаю. Но теперь я могу получить не только его квартал в Токио, но и свой Сотенбори обратно. И ты мне в этом поможешь. Ты же не хочешь вернуться к своему благодетелю?
Альенор покачала головой из стороны в сторону, чувствуя, что еще немного, и она позорно разревется. Одно воспоминание об Оде, о татуировке летучей мыши на его руке, о его ладонях, пальцах, запахе заставило ее согнуться пополам и прижать руку рту, чтобы сдержать рвотный позыв.
— Вижу, что ты неплохо устроилась, — продолжил тем временем Куросава. — И нашла себе покровителя. Мадзима Горо. Середнячок из клана Тодзё. Впрочем, бывший. Сейчас он далеко от родного Токио, сидит в Осаке на гражданской работе за то, что попал в немилость у босса Симано. Что ж, Симано всегда умел наложить лапу на чужую территорию. Мне надо показать ему, что этого делать не следует. Твоя задача проста, девочка.
Цубаса наклонился к ней, и Альенор почувствовала идущий от него крепкий запах табака.
— Я не знаю всей истории, да мне и неинтересно, — сказал он, сохраняя каменное выражение лица. — Мне надо узнать, кто из моих людей поддерживает Симано в городе. Поддерживает настолько, что самое прибыльное заведение практически перешло в его руки через моего же человека. Ты выяснишь это для меня у Мадзимы.
— Но… я даже не знаю, кто это — ваши люди, и Мадзима-сан ничем таким со мной не делится… — залепетала Альенор, поняв, что молчать точно не стоит.
— Похоже, тебе нравилось ложиться раз за разом под Оду, — уставившись на нее своими выпуклыми глазами, проговорил Цубаса, — раз уж ты не боишься возвращаться к нему. Я все про тебя знаю, Беатрикс. Он был другом твоего отца…
— Прекратите, — одними губами произнесла Альенор, обхватывая себя руками за плечи.
— Они даже вместе начинали ювелирный бизнес, но потом жизнь надолго их развела. Ровно до того момента, пока твой отец не открыл очень крупный филиал в Японии и снова не встретился со старым приятелем. И тут Ода увидел тебя. Тебе было четырнадцать, да?
— Хватит…
— Твой отец погиб в автокатастрофе, в него врезалась другая машина. Фура, перевозившая баллоны с газом. Взрыв был до небес. По твоему личику вижу, что ты догадываешься, кто за этим стоит.
Куросава удовлетворенно откинулся в кресле.
— Ода Дзюн взял на себя официальную опеку над тобой вплоть до твоего совершеннолетия, а также позаботился о том, чтобы бизнес твоего отца отошел ему. Они ведь были лучшими друзьями, да и завещание играло на его стороне! И что же делал Ода, будучи твоим опекуном?
— Перестаньте! — голос Альенор даже сорвался на визг, из глаз брызнули слезы, но на лице Куросавы не дрогнул ни один мускул.
— Он сделал тебя женщиной, — удовлетворенно заключил он, — на костях твоего отца. Он даже дал тебе свою фамилию, чтобы окончательно поставить на твоем теле свое клеймо. Кажется, был еще какой-то паренек… Сэкидзава Синтаро, так? Он тоже погиб, и его по странному стечению обстоятельств сбила машина. Водителя так и не нашли.
Альенор поняла, что ей никогда не будет дано уйти от своего прошлого. Да, она смогла забыться на эти четыре месяца, смогла даже сойти с ума по совершенно незнакомому мужчине, но это ничего не меняло. Ода Дзюн занимался с ней сексом против ее воли с четырнадцати лет, убив ее отца и первого парня. Он сделал бы это и с другом Синтаро, с которым она сблизилась после смерти последнего. Кай… Кай так помог ей, он так ее поддерживал… Он предлагал сбежать ей вместе, и она была даже согласна, несмотря на то, что им ей было всего четырнадцать, а ему — шестнадцать. Но иллюзия возможности побега продлилась недолго. Конечно, ее новый опекун знал обо всех людях в ее окружении и ясно дал понять, что, если она не разорвет всякие отношения с Каем, его постигнет участь отца и Синтаро.
Ода никогда не был груб, он всего добивался словами, а не силой. Ему было достаточно произнести одно короткое предложение, чтобы заставить Альенор отказаться от всякого сопротивления. Она садилась к нему на колени, покорно раздевалась, покорно ложилась на рабочий стол в его огромном кабинете и, видя перед собой весь Токио, как на ладони, принимала его внутрь себя. Раз за разом. Раз за разом.
Надо только чуть-чуть подождать, мэи. Тебе исполнится двадцать один, и ты раз и навсегда останешься со мной. Тобой невозможно насытиться. Наклонись ниже. Открой ротик.
Вдруг Куросава выбросил руку вперед и схватил скулившую Альенор за обе щеки.
— Если не хочешь снова превратиться в секс-рабыню на водяном матрасе, ты узнаешь имена, которые меня интересуют, — отчеканил он и, отпуская де Ружлилль, задел локтем книгу, тут же упавшую на пол. Из-под обложки выпал пакетик с кокаином. Увидев его, Куросава презрительно фыркнул.
— Кажется, все-таки поговорка о том, что у богатых свои причуды, имеет под собой реальное обоснование, — сказал он, вставая. — Настолько сильно замарать руки, чтобы никто не мешал развлекаться с девчонкой. Ха, подумать только.
Цубаса растоптал каблуком пакетик и, дав знак охране, направился к двери.
— У тебя есть ровно тридцать один день, — бросил он через плечо. — Если по истечении этого срока я не узнаю то, что мне нужно, ты вернешься к Оде.
— А если узнаете? — спросила Альенор, сама не узнав своего голоса. Слезы высохли, осталась только ненависть. В первую очередь, к себе и своему оскверненному телу.
— Вздумала торговаться? — холодно спросил Куросава, но почти сразу же, усмехнувшись, добавил: — Обещаю со своей стороны позаботиться о том, чтобы ты никогда больше с ним не встретилась.
Он вышел вместе со своими охранниками, оставив Альенор в одиночестве. Девушка еще какое-то время молча посидела в кресле, обхватив колени руками. Она смутно понимала, чего от нее хотели, и что ей предстоит сделать, если она не желает вернуться в тот офис и наслаждаться с рабочего стола видом на Токио, уцепившись за край столешницы. Тем более, она даже представить не могла, что может сделать с ней Ода после столь долгого отсутствия, пусть и не по ее вине.
Альенор сползла с кресла и по полу добралась до растоптанного кокаина. Она не стала утруждать себя тем, чтобы делать дорожки и искать то, через что можно его вдохнуть. Нюхала просто так, а то, что осталось, с остервенением втирала в десны. В ушах послышался странный писк, картинка перед глазами сузилась, после чего превратилась в панораму, и девушка смогла думать. Ей надо было узнать у Мадзимы-сан, кто покрывает его заведение. Пожалуй, его предложение по вступлению в его бизнес в некотором роде могло ей в этом помочь. Если она будет участвовать непосредственно в управлении, то ей мог бы представиться случай задать Мадзиме пару вопросов по работе… правда, как связать их с тем, что ей надо было узнать, она не понимала. Мадзима-сан, кто вас крышует? Кто из этих людей работает на Куросаву? Очень смешно. Она не имела ни малейшего представления о структуре токийской и осакской якудзы, поэтому все названия, оброненные вскользь Цубасой, ничего ей не сказали… Бред! Это совершенно невыполнимо!
Кокаин, как ни странно, действовал отрезвляюще. Он не давал паниковать, бросаться на стены и лить слезы. Альенор встала и механическими движениями принялась складывать одежду в стопки на кровать. «Мне нужно собрать вещи», — думала она, изо всех сил удерживая воздвигнутую стену, препятствующую другим мыслям проникать в ее сознание. — «Просто собрать вещи, а обо всем этом я подумаю завтра, прямо как Скарлетт О’Хара».
Правда, Скарлетт из романа Маргарет Митчелл «Унесенные ветром» была бесконечно сильной девушкой, чего Альенор о себе сказать не могла. Неужели придется шпионить на этого бандита, чтобы не вернуться к Оде? В самом деле? Альенор замерла и, прижав руку к глазам, вдруг рассмеялась. Шпионить за Мадзимой-сан, выуживать у него сведения, лгать ему. От отвращения к себе у девушки внутренности мгновенно завязались в тугой узел. Но к Оде Дзюн она вернуться не могла, лучше смерть. На миг она представила, как свяжет Мадзиму (плевать, что в реальной жизни она ни за что не смогла бы даже приблизиться к нему против его воли), изнасилует его, а потом торжественно прострелит себе голову. После секса с ним и умереть было бы не жалко! От этих мыслей Альенор затошнило. Держась за живот, она едва успела добежать до ванной, и ее действительно вырвало. Рвота все никак не кончалась, хотя девушка даже не успела сегодня ничего съесть. Это были и страх, и отчаяние, и презрение к собственным отвратительно низменным позывам, и горечь из-за того, что она так боялась.
— Мадзима-сан… — одними губами произнесла она, сползая спиной вдоль стены в ванной. Первый день ее срока начался прямо сейчас.
***
@музыка: Caliban- Kiss of the Kobra King
@темы: Больная боль
— Присядь, — вдруг сказал мужчина хрипло и достал сигарету из дорого портсигара, — и мы поговорим спокойно, Ода Беатрикс-сан.
*хрюкнул от смеха*
Просто забавно как ники, псевдонимы и т.д. начинают жить своей жизнью)))
Ну что я могу сказать... Мотивы Беатрикс более-менее раскрыты. Если в кратце, обложили девушку хуями. В прошлом хуй, от которого хочется сдохнуть, в настоящем хуй, точнее нихуя (нет выбора, нет возможности реализовать свои желания и т.д.), и в будущем хуй, а какой... тут уже как повезет) Интересно как будет из этого всего выкарабкиваться. Ну и что там Мадзима сотворил, что стал не -кун а -тян, лишился глаза и места в клане.
Да, героиню обложили х... палками. По полной. И страдания какие сейчас начну-у-у-утся! У-у-у!
А сюжет-таки есть. Почему Мадзима всего лишился, Додзима, Тодзё... Все полезут своим чередом.
Take a look at these best practices for Web site advertising:
https://telegra.ph/Prodvizhenie-sajta-ssylkami-Prodvizhenie-sajtov-vechnymi-ssylkami-148220-12-05
https://telegra.ph/Prodvizhenie-sajta-ssylkami-Pokupka-ssylok-ehto-677910-12-05
https://telegra.ph/Prodvizhenie-sajta-ssylkami-Seo-optimizaciya-sajta-517762-12-05
https://telegra.ph/Prodvizhenie-sajta-ssylkami-Ssylki-ne-rabotayut-729404-12-05
https://telegra.ph/Prodvizhenie-sajta-ssylkami-Gde-luchshe-pokupat-ssylki-696486-12-05
If fascinated, generate to PM and e-book early entry