Побочный эффект (yаkuza-romance). Главы 4-6

[tomino4jigoku]

Глава 4.

— Как. Мне. Это. Понимать? — Мадзима всегда срывался на самый что ни на есть «низкий» кансайский, когда безумно выходил из себя. В последнее время это стало случаться с ним как будто бы раза в три чаще, чем раньше. Примерно с тех пор, как Альенор четыре месяца назад официально стала платиновой хостесс «Гранда». Пожалуй, плюсов в этом было все же больше, чем минусов, ведь, как и предсказывал Горо, она быстро набирала популярность. Главным образом, у политиков и крупных дельцов, которые единственные были способны оплатить время с ней.
— Как доход, — флегматично пожала точеными плечами Альенор, кивая на большой кожаный чемодан, доверху набитый деньгами. Вице-президент «Кадзуки Индастрис» Кадзуки Като выразил свое почтение несколько эксцентричным способом.
— Мне они не есть в надобности, — продолжила девушка, фыркнув и мысленно отрубив себе голову за жуткие ошибки, которые специально приходилось допускать, чтобы не вызвать подозрений.
— Ты хотела сказать, тебе они не нужны, да? — прошипел Горо. — Учись говорить уже правильно, наконец! Ты работаешь не с портовыми матросами!
У Альенор окаменело лицо. Как же мучительно сильно ей хотелось плюнуть ему в лицо, процитировать Ёсано Акико в оригинале, а затем заговорить на его родном кансайском, но она не могла себе этого позволить, пока что нет.
— Чем вы недовольны? — процедила она. — Вы сами говорил, что я обязан приносить деньги, и я приношу. В чем есть проблема?
— Проблема в том, что обыкновенно за такими взносами следуют предложения определённого характера, — Мадзима в порыве злости ударил ногой по чемодану. — И если ты не собралась лечь под Кадзуки в ближайшее время, таких подарочков надо избегать, ясно?! С каких пор я должен объяснять очевидные вещи?!
— С тех пор, как я стать Франсуаза! — сверкнула умело подведенными глазами Альенор. — Франсуаза! Это же надо выдумать такое!
— Франсуаза — броское, остро французское имя, чтоб ты знала! А тебе был нужен звучный псевдоним, — дрожащей от гнева рукой Мадзима похлопал себя по нагрудным карманам пиджака в поисках сигарет. — Уж раз ты француженка, то и имя должно быть французское, а не такое, которое хрен выговоришь. Если у товара есть изюминка, значит, надо выставить ее напоказ.
— Ах вот я кто есть для вас! — Альенор в свое очередь тоже поддала ногой груду денег, вывалившуюся из упавшего чемодана. — Просто товар, который надо продать!
— Точно так, моя милая! — оскалился Мадзима, хотя до этого не говорил подобного ни одной из своих хостесс. — И пока твоя тощая задница не отработает восемьсот чертовых миллионов, которые я на тебя потратил, твой статус не изменится!
После этой фразы оба замерли. Горо замер оттого, что нечаянно сболтнул сумму, выплаченную за выкуп Альенор, а последняя шокировано притихла, эту самую сумму услышав.
— Восемьсот миллионов? — переспросила она, наконец, как показалось Мадзиме, деловито. — Вы заплатить восемьсот миллионов?
— Да, я именно столько и заплатить, — простонал Мадзима, сжимая в кулаке вынутую пачку сигарет. — Но это неважно.
— Это есть важно! — справившись с собой, возмутилась Альенор. — Мне никогда не отработать такой сумма! Даже если я работать на вас по гробный доска!
— Что ж, если ты завербуешь себе в траха… гхм… в поклонники, я хотел сказать… Так вот, если ты завербуешь себе в поклонники еще парочку Кадзуки, то вполне справишься.
— Вы мне омерзительны, — тихо выговорила девушка, стиснув зубы и отведя взгляд.
— Зато тебе не омерзительны платья от Шанель, которые ты носишь благодаря моим деньгам, — почти вкрадчиво сказал Горо, не дрогнув. — И я не должен тебе нравиться, детка. Я просто нагружаю тебя работой, которую ты обязана выполнить. Компрэнэ?
В ответ Альенор бросила что-то по-французски, и Мадзима был уверен в том, что это нечто нецензурное. Однако их отвратительные во всех смыслах отношения отходили на второй план, когда речь шла о деньгах. Девчонка действительно пользовалась поразительным успехом у определенной весьма богатой прослойки мужского общества Осаки, а также у приезжих гостей. Она могла говорить об искусстве, в котором Мадзима ни черта не понимал, о кино, о политике, о книгах, фильмах… В общем, обо всем, что касалось культурной жизни как Японии, так и Европы. Несмотря на понятную неряшливость в языке, оный у нее был подвешен верно. Внешность Альенор сшибала японцев с ног, а ее акцент считался ими донельзя милым и привлекательным. Лично Мадзиму французская картавость применительно к японскому языку только раздражала, но, как говорится, бизнес есть бизнес. Пару раз ему приходилось решать так называемые сложные ситуации с клиентами, которые хотели пообщаться с рыжей бестией поближе, и, кажется, случай с Кадзуки как раз в подобную ситуацию вписывался.
— Фурансу-тян! — в кабинет заглянула Саюри, одна из немногих хостесс, с кем у Альенор сложились приятельские отношения. — Нисикияма-сан пришел. Спрашивает тебя. В руках бархатная коробочка!
На последних словах Саюри разулыбалась, но тут же закрыла дверь, увидев грозное лицо босса.
— Уже бежать, — отозвалась «Франсуаза» и подскочила к большому напольному зеркалу, чтобы поправить складки на пышном красном платье.
— Что еще за Нисикияма?! — Горо подошел к Альенор и грубо дернул ее за плечо, заставив посмотреть на себя.
— Не ваше дело! — плюнула в ответ девушка. — Он быть мой постоянный клиент!
— Впервые о таком слышу, — холодно процедил Мадзима. — Ты помнишь правила о связях с клиентами? Если я только узнаю, что ты с кем-то обжимаешься по углам…
— То вы ничего не сделать с курица, который несет золотые яйца! — с вызовом бросила Альенор, прежде чем стремительно покинуть кабинет.
Мадзима пошел было за ней, но у порога остановился и саданул кулаком по дверному косяку. Ему требовалось срочно выпить.

***
По завершении очередной смены Горо, как обычно, прохаживался по этажам и проверял, все ли в порядке в закрывшемся кабаре. Он пытался разложить по полочкам сложившийся расклад, но пока что выходило плохо. Горо сильно настораживал тот факт, что Куросава Цубаса никоим образом не проявил себя за последнее время, равно как и Сагава, который обыкновенно появлялся, по крайней мере, раз в неделю.
К тому же требовалось как можно быстрее сократить ширину Рубикона Сагавы и как-то заполнить жуткий пробел в восемьсот миллионов, образовавшийся в бюджете «Гранда». Это правда, что Альенор приносила неплохой доход, но этого, конечно, было недостаточно. Все девочки работали в авральном режиме, а сам Мадзима почти месяц не выходил из кабаре, разрешая постоянно возникающие конфликты и сходя с ума от непрекращающегося потока денег. Его агент не смог выяснить ровным счетом ничего про Альенор де Ружлилль, кроме того факта, что в прошлом году она снималась моделью для украшений «Картье». На момент ее похищения она действительно была в Токио на съемке, об этом говорили отельные ваучеры. О ее богатом дяде ничего узнать не удалось, так как никаких родственных связей агент не обнаружил, а сама Альенор наотрез отказывалась назвать его имя. Мадзима уже начинал думать, что она его просто выдумала, но не мог понять, зачем. Он полагал Альенор хорошим шансом надавить на Куросаву, который не в последнюю очередь был связан с его потенциальным возвращением в клан Тодзё, но пока все походило на то, что он просчитался, а заодно обзавелся дорогостоящей скандалисткой, которую некуда сплавить. Ее излишняя популярность тоже вызывала массу проблем, и Горо уже откровенно надоело работать телохранителем. Конечно, это была в каком-то смысле его обязанность, но ему никто не доплачивал за то, что он двадцать четыре часа в сутки следить за тем, чтобы никакие руки не залезли Альенор под юбку. Иногда казалось, что именно этого она откровенно и добивается.
— Возможно, стоит один раз показать ей, что такое крупные неприятности, и тогда она начнет, наконец, держать, мать твою, дистанцию, — проговорил Мадзима себе под нос. — И что еще за Нисикияма? Надо выяснить.
Горо и сам не успел заметить, когда сбор информации по поклонникам француженки успел стать его хобби.
Он проходил мимо одной из «гостиных» девочек, где они переодевались или отдыхали во время перерывов, когда услышал разговор, привлекший его внимание.
— Фурансу-тян, что Акира-тян подарил тебе на этот раз? — раздался из-за приоткрытой двери голос Саюри. Мадзима остановился и аккуратно заглянул внутрь комнаты. Чертова француженка сидела у зеркала и… Мадзима поперхнулся слюной от гнева. Не может быть! Да как эта тощая кукла посмела! Перед Альенор на столешнице был рассыпан белый порошок, который она неспешно прореживала золотой кредиткой, оформленной для нее, кем бы вы думали? Нет, конечно, сам Горо тоже был далеко не святым, и мог нюхнуть дорожку другую, когда изредка заглядывал в один неплохой фудзоку-тэн неподалеку. В сочетании с хорошим виски это особенно ему нравилось, но он никогда не делал этого на работе. Для себя и для сотрудников он установил два элементарных кредо: никаких наркотиков в рабочее время, никаких сексуальных связей между собой и с клиентами.
Отношения с женщинами никогда особенно не интересовали Мадзиму, в отличие от секса, но его можно было легко получить, заплатив чисто символическую сумму денег. Поэтому услуги симпатичных проституток представлялись куда более соблазнительными, чем общение с девушками и процесс раскрутки на бесплатный интим. К тому же некоторые его пристрастия, скорее всего, многими женщинами были бы расценены как экстравагантные или даже неприемлемые и ненормальные, но шлюхи против них ничего не имели. В последнее время он ловил себя на мысли, что и секс ему стал безынтересен. Возможно, сказывался тот факт, что двадцать четыре часа в сутки и семь дней в неделю Мадзима проводил в женском обществе, что порой, мягко говоря, сильно его тяготило и злило. Он воспринимал накрашенных и одетых с иголочки единиц женского пола как декорации к своей работе, не более того, и сам не заметил, как стал по умолчанию относиться подобным образом ко всем дамам.
Когда Мадзима пронаблюдал, как Альенор вдыхает кокаин через тонкую серебряную трубочку (наличие которой, кстати, говорило, что она подсела на «снег», по крайней мере, не вчера), на его глаза упала красная пелена гнева. Он титаническим усилием воли удержался от того, чтобы не ворваться в комнату и не ударить девчонку лицом о стол. При этом желательно было сломать ей нос к чертям так, чтобы она вообще никогда не смогла через него дышать. Но все же он сдержался.
— Цепочку и браслет, — пожала плечами Альенор. — Мило с его сторона, но эта трубочка мне понравится больше.
Саюри и еще две хостесс, курившие на диване, рассмеялись.
— Нисики-сан до тебя всегда ходил к Нодзоми, — сказала Нами, стряхивая длинным красным ногтем пепел с сигареты. — Она тебе этого не простит. Кажется, он серьезно положил на тебя глаз.
— Мне нет дела до Нодзоми, — Альенор запрокинула голову и вытерла нос указательным пальцем. — Пусть удавиться в туалете, если хотеть.
— Нисики-сан и правда симпатичный, — протянула Саюри. — И щедрый. Кажется, у Нодзоми-сан с ним все было серьезно. На ней лица нет в последнее время. Но ты будь с ним осторожна, Фурансу-тян. Он один из якудза. Кажется, из семьи Додзима. Они очень известны в Токио…
— Это делать его привлекательно, — улыбнулась Альенор, и у Мадзимы свело скулы от злобы. Девка понятия не имеет, о чем говорит! Ветер и гребаное искусство в голове вместо адекватного восприятия жизни.
— Вроде бы Нисикияма-сан приезжает сюда из Токио, да? — спросила Нами.
— Да. Он жить там, но выходные проводить здесь, — кивнула француженка, поворачиваясь к остальным хостесс. Ее глаза нездорово блестели, а на бледных щеках красными пятнами выделялся румянец. Горо прекрасно знал это состояние. Эйфория, при которой ты будто выходишь из своего тела, становящимся вдруг таким тесным. Быстрыми движениями тонкой руки Альенор расшнуровала тугой корсет платья и приспустила его, оголив верхнюю часть груди и продемонстрировав черные кружева сорочки.
— Признавайся, вы же встречаетесь? У вас уже что-нибудь было? — нетерпеливо спросила Мегуми, главная сплетница «Гранда».
— Он просто пригласить меня на ужин на следующая неделя, — наглая девчонка высыпала из серебряного кисета новую порцию порошка. «Я тебе покажу ужин», — клятвенно пообещал Мадзима, сжав кулаки так, что костяшки побелели. — «Ты его вовек не забудешь».
— О, это просто предлог! — глаза Мегуми загорелись. — Нисикияма-сан — отличный вариант! Ты не должна его упустить!
— Но если босс про вас узнает… — Саюри красноречиво провела ребром ладони по горлу. — Ты же знаешь, он чокнутый. Помешан на дисциплине и все такое.
— Да, иногда мне кажется, что мы в армии, — подхватила Нами, и мерзавки хором рассмеялись, чем окончательно вывели Горо из себя.
— На мой взгляд, ему надо чаще трахаться, — как само собой разумеющееся сказала Саюри, пожав плечами. — От этого всегда все проблемы. Впрочем, я думаю, что у него и на это времени нет, учитывая то, что он, по-моему, даже не спит.
«Курицы пустоголовые», — Мадзима стиснул пальцами переносицу.
— Если бы он мне предложил, я бы не отказалась его оседлать, — вставила Мегуми. «Ты уж прости, дорогая, но ты не в моем вкусе», — подумал Горо, запоздало осознавая, что треп девочек его увлек.
— Я бы тоже не отказалась, — добавила Нами словоохотливо. — Мне почему-то кажется, что в постели он настоящий…
— Остыньте, Мадзима-сан уже занят, — вкрадчиво прервала приятельницу Альенор, вдыхая вторую дорожку.
— Кем это? — удивилась Саюри.
— Par moi. Мной, — как ни в чем не бывало ответила француженка.
Горо показалось, что он ослышался. Эта малолетняя наркоманка обдолбалась на работе и теперь явно несла какую-то несусветную чушь. Как ни странно, Мадзима ни на секунду до сего момента не задумывался о том, что Альенор можно рассматривать в качестве объекта для удовлетворения сексуальных желаний.
— Ты не слишком ли высоко метишь, дорогая? — неожиданно поледеневшим голосом осведомилась Мегуми. — Появилась неизвестно откуда, заграбастала себе всех денежных мешков, а теперь нацелилась на босса?
— Ты не путать работу и чувства, — деловито отозвалась Альенор, которую тон Мегуми, похоже, нисколько не смутил. — Я просто зарабатывать деньги для Мадзима-сан. Но я не есть робот. Я хотеть такого мужчину, как он.
Остальные хостесс пораженно притихли.
— Но… — первой ожила Саюри. — Фурансу-тян… Ты это серьезно?
— Очень, — был ответ.
— Босс — опасный человек, — покачала Нами головой. — С ним лучше не связываться. Перепихнуться — дело одно, а вот что-то большее… Он не местный, он приехал в Осаку три года назад, и его почти сразу прозвали Принцем ночи за сумасшедшие успехи в «ночном» бизнесе. Его покрывает якудза, я уверена.
— Или он сам из якудза, — добавила Мегуми.
— Меня не смущать его принадлежность к мафия, — отмахнулась Альенор. — То, что он есть плохой человек, и так очевидно.
«С чего это очевидно?» — вознегодовал Горо, в который раз поразившись тому, какие у баб длинные языки.
— А как же Нисики-сан? — хитро сощурившись, спросила Нами у Альенор. Та сдержанно улыбнулась.
— Он мне тоже нравится. Я его просто так не отпущу, — ответила она, прижав указательный палец к губам. Девушки дружно рассмеялись, как будто такое положение вещей было абсолютно нормальным.
«Вот же…» — Мадзима затруднялся в определении слова, которое исчерпывающе могло бы охарактеризовать Альенор де Ружлилль. Он отошел от двери и направился к своему кабинету, преисполнившись решимости навсегда отбить у девчонки тягу к кокаину и какое-либо желание путаться с клиентами.
«А вообще-то она недурна…» — мимоходом подумал он уже в кабинете, наливая себе виски. — «Характер отвратный, но чисто внешне — конфетка. Я бы с ней… проделал парочку вещей. Ушла бы она после этого целой — вот вопрос…»
Горо позволил себе предаться парочке коротких, но разнузданных фантазий, после чего понял, что просто обязан сегодня заглянуть в фудзоку-тэн, чтобы снять напряжение.
Покончив с алкоголем и финансовыми отчетами, Мадзима наконец-то покинул «Гранд» и, сев в машину, направился в «Камия Х», небольшой фудзоку, в котором он иногда бывал. В номере его уже ждала Савако-тян, успевшая стать в некотором роде любимицей из-за смазливого лица и привычки никогда не задавать лишних вопросов. Савако была старше него на четыре года, но все еще вполне могла считаться девушкой, а не женщиной. Для Мадзимы существовала разница между этими двумя понятиями.
— Мадзима-сама, с возвращением, — поклонилась ему девушка, качнув осветленными крупными кудрями. — Вы давно у нас не появлялись, и я уже успела по вам заскучать.
В голосе проститутки послышались игриво-обиженные нотки. Горо разделся по пояс, с облегчением размял шею и затекшие плечи и распустил волосы, рассыпавшиеся по татуированным плечам. Он опустился в кресло и высыпал немного кокаина на зеркальную поверхность небольшого столика, стоявшего рядом. Савако, развязав короткий халатик, который, в сущности, больше показывал, чем скрывал, подползла к нему и положила голову на колено.
— Что мне делать с тем, что я люблю вас, Мадзима-сама? — вдруг спросила она, пряча глаза.
— Сегодня просто день откровений, — Горо выдул дорожку кокаина и впервые за долгое время свободно вдохнул. — Ничего не делать, прелесть моя. Просто быть послушной.
— Вы знаете, что ради вас я готова на все, — Савако сбросила с себя халат, оголила покрытую красными следами от веревок спину и протянула Мадзиме плетеные жгуты.
— Знаю, милая, знаю.
— Чего вы хотите сегодня?
— Все как обычно. Я хочу сделать больно.

Глава 5.

— Почему ты явилась ко мне в таком виде? — процедил Мадзима, окидывая Альенор яростным взглядом и пальцем оттягивая от шеи черный галстук-бабочку. Девушка стояла перед его столом, лихорадочно блестя глазами и презрительно скривив ярко-красные губы.
— В каком таком? — долбаная француженка выглядела, черт побери, сногсшибательно. Забрала свои лохмы в высокий крупный узел на макушке и оделась в богатое традиционное кимоно. В сочетании с ее европейской внешностью это смотрелось просто убойно, и она это знала.
— Ты под кайфом, сладкая моя, — почти ласково произнес Горо, вставая. Альенор приоткрыла рот, чтобы как-то оправдаться, но почти сразу закрыла его и отвела взгляд, очевидно, поняв, что спорить бесполезно.
— И не говори мне, что забыла правило про наркотики. Я не окуну твою рыжую голову в унитаз только потому, что сегодня ты своей смазливой мордахой заработаешь мне много хрустящей бумаги! — последние слова Мадзима выговаривал так, словно вколачивал ржавые гвозди в новую доску.
— Вы закончить, Мадзима-сан? — деловито осведомилась Альенор. — Я опаздывать. Меня ожидать важный мужчина.
— Сейчас у тебя есть только один важный мужчина, и это я! — рявкнул Горо. — Я еще с тобой не закончил!
Мадзима как будто со стороны видел, как выходит из себя, и ему хотелось за это самого себя казнить. Ни одна из его девочек еще не доставляла ему столько проблем, и будь это кто-то кроме Альенор, он бы избавился от смутьянки уже давным-давно. Но француженка была популярна, возможно, полезна в его личных делах и… он заплатил за нее слишком много. Гораздо больше, чем мог бы себе позволить. Пошел ва-банк, а в итоге сунул голову в пекло.
— Я хотеть просить вас о выходной, — как ни в чем не бывало, сказала Альенор, вздернув подбородок. Мадзима выбросил руку вперед и пребольно схватил ее пальцами за щеки. Девушка вскрикнула и попыталась вырваться, но другой рукой Горо сжал ее предплечье.
— Выходной? — просвистел он. — Вы что-то сказали, мадемуазель? Выходной?! Еще одно слово, и тебя ждет посмертный выходной в аду, клянусь Энмой.
— Так вы разрешить или нет? — спросила она, казалось бы, нисколько не испугавшись. И что случилось с немытой запуганной до смерти девчонкой, которую Мадзима еще совсем недавно привез в «Гранд»?
— Никогда меня не дразни, — сказал он ей, не убирая рук, и вдруг вспомнил, что она сегодня должна была встретиться с этим своим Нисикиямой. Это был отличный шанс выяснить, кто он такой, и отвадить раз и навсегда.
— Уйдешь в девять, поняла? И ни минутой раньше.
В ответ Альенор смерила его тяжелым взглядом и шмыгнула носом. Тут же из левой ноздри у нее потекла тонкая струйка крови. Мадзима поморщился, отпустил ее предплечье, достал из нагрудного кармана свернутый треугольником платок и швырнул его француженке. Та, придерживая ладонь у носа, с достоинством нагнулась и подняла его с пола.
— Приведи себя в порядок, тошно смотреть. И не смей позорить меня перед клиентами, — бросил он, возвращаясь к своему креслу. Когда Альенор ушла, Горо выждал пятнадцать минут и вышел в верхнюю ложу, с которой открывался отличный обзор на первый этаж. Его «любимица» сидела на бархатном диванчике в самом центре и смеялась над явно плоскими шутками до ужаса смазливого парня в щегольском бордовом костюме.
«Так это и есть Нисикияма?» — вздернул бровь Мадзима. — «Типичный однодневный богатей, наверняка путается с гокудо и барахтается где-нибудь в самом низу. Такой не должен доставить много хлопот».
Тем временем вышеупомянутый Нисикияма достал что-то из кармана пиджака, задержал руку на вороте и, по-идиотски улыбаясь, поманил Альенор пальцем. Горо наблюдал за происходящим, сощурив глаз. Девушка потянулась к нему и, казалось, зарылась носом в шею. Только спустя долгую минуту, когда Нисикияма проделал то же самое с плечом Альенор, Мадзима понял, что они нюхают кокаин. Нюхают. Кокаин. Нюхают кокаин в ЕГО заведении.
Ноги уже сами собой понесли его вниз, но у лестницы Горо остановился, поняв, что сейчас может разом разрушить как свою репутацию, так и реноме «Гранда». Надо было немедленно успокоиться и взять себя в руки. В кабаре постоянно приходилось иметь дело с самым разным сбродом, размахивающим золотыми кредитками, поэтому если бы Мадзима просто избивал каждого, кто доставлял проблемы, клиентов бы не осталось. Он вернулся на свой своеобразный пост и увидел, что Нисикияма одной рукой держит Альенор за подбородок, а другой накрыл ее ладонь. Это выглядело бы даже мило, если бы не одно маленькое обстоятельство: Горо был в бешенстве. Кокаин, нарушение правил, распускание рук с его девочкой… Не каждый проблемный гость мог похвастаться таким послужным списком. Мадзима с хрустом размял костяшки на кулаках. «Только выйди из «Гранда», Нисикияма, и мое правило о том, что каждый клиент — король, быстро прекратит действовать», — холодно подумал он.
— Ты в курсе, что у твоей крошки уже появилось миленькое прозвище, Мадзима-тян? — раздался вкрадчивый голос над ухом у Горо. Тот молниеносно обернулся и увидел человека, которого, признаться, хотел бы видеть в «Гранде» в последнюю очередь. Перед ним, как всегда безумно улыбаясь, стоял Ниситани Хомарэ, главарь клана Кидзин и цепной пес альянса Оми.
— Ее называют Акай пацу-но-гэйся , — Хомарэ склонил голову набок. — Достаточно почетное звание для не-японки, ты не находишь?
— Ниситани, — Мадзима напрягся, но виду не подал, так как действия этого психопата были совершенно непредсказуемы. Горо и сам предпочитал большинство сложных ситуаций разруливать насилием, но только не убийством, и только не в стенах «Гранда». Однако Ниситани на все эти высокие принципы было глубоко наплевать.
— Скажи, Мадзима-кун… — мужчина облокотился о перила верхней ложи. — Как лучший друг лучшему другу. Ты уже ее трахал? Европейки между ног чем-то отличаются от азиаток? Может, сдавливают хер сильнее? Громче стонут? Сильнее кончают? Больше текут?
— У них тоньше талия и более округлая задница, — спокойно проговорил Мадзима.
— Значит, ты ее трахнул, — разочарованно протянул Ниситани, не сводя с Альенор взгляда налитых кровью глаз. — А я думал, что буду первым! Не хотелось бы барахтать членом в твоей конче, но, так и быть, я закрою на это глаза. Как насчет… хм, скажем, сотни миллионов?
— Прошу прощения? — внимательно следя за всеми движениями Хомарэ, спросил Горо, думая на ходу, как его отвлечь.
— Со слухом плохо, Мадзима-кун? — опасно осклабился Ниситани, поворачиваясь к нему. — Я говорю, дам сотню миллионов за приватный танец с этой рыжей. Заметь, я мог бы тебя и не спрашивать, но мы же друзья, верно?
Мадзима ничего не ответил, и оба примерно с минуту просто молча смотрели друг на друга.
— Я не сутенер, Ниситани, — наконец, сказал Горо. — И ты это знаешь.
Хомарэ громко рассмеялся, запрокинув голову.
— А если бы я предложил тебе, скажем, миллиард, чтобы перекрыть все то бабло, которое ты за нее вывалил, ты бы отдал ее мне?
— У тебя нет миллиарда, — покачал Мадзима головой. «Что этому ублюдку здесь надо?» — лихорадочно думал Горо. — «Его появление — плохой знак, учитывая, сколько времени Сагава не давал о себе знать».
— Тут ты прав, — развел руками Ниситани. — Таких денег не оказалось при себе в нужный момент даже у Куросавы-сан, чего уж тут говорить обо мне.
— Тебе что-то известно о связи девчонки с Куросавой? — тут же спросил Мадзима.
— Даже если бы я знал, то тебе бы не сказал, мой одноглазый сахарок, — Хомарэ картинно поводил указательным пальцем из стороны в сторону. — Но зато я знаю кое-что другое. Тот парнишка в поддельном костюме — из Додзима-гуми.
Мадзима хотел бы совладать с лицом, услышав эту информацию, но сомневался, что у него получилось. Нисикияма — из семьи Додзима, прямых подчиненных клана Тодзё?! Что он забыл в Осаке и как оказался в «Гранде»? Стоп… У него в памяти мгновенно всплыл разговор девочек в одной из гостиных для отдыха, когда он увидел, как Альенор нюхает кокаин… Одна из его хостесс точно упоминала имя этой семьи, а он даже не обратил внимания!
— О, какое аппетитное выражение лица, — широко ухмыляясь, Ниситани прикурил. — Итак, пацан бегает где-то около Симано-сан, который вырезал тебе глаз и пытал целый год до отключки. Ах да, я забыл про твоего ненаглядного брата, которого наверняка натягивают в какой-нибудь пропащей тюряге… Как там его? Саэдзима?
Горо ринулся к нему так быстро, что даже у Хомарэ на лице промелькнуло удивление. Мадзима схватил его за лацканы дорого пиджака и уже занес кулак для сокрушительного удара, но в последний момент остановил руку в нескольких сантиметрах от лица ухмыляющегося Ниситани.
— Не смей даже произносить это имя! — прошипел Горо, и при этом несколько капель слюны осели на щеке Хомарэ.
— Ка-а-ак страшно, — закатил тот глаза, даже не пытаясь высвободиться. — Вы что, подставляли друг другу задницу, что у тебя к нему возникли такие нежные чувства? Я думал, ты по девочкам, Мадзима-кун.
Все еще тяжело дыша, Мадзима отпустил Ниситани и отошел на такое расстояние, на котором точно смог бы себя контролировать.
— Чего тебе нужно? — спросил он, поправляя галстук.
— Просто принес вот эту весточку на хвосте, как маленькая сорока, — пожал плечами Ниситани. — Твое дело, как с этой информацией поступать. А, может, ты мне нравишься. Не хочешь трахнуть твою француженку вместе? Как братья. Я сзади, ты спереди. Или я сверху, ты снизу. Вариантов много, Мадзима-кун.
Горо подошел к перилам и демонстративно уставился на залу первого этажа.
— Ой, не делай такое страшное лицо, — рассмеялся Хомарэ. — Но не отказывайся вот так сразу. Подумай над моим предложением. Думать иногда вообще полезно.
— Кто бы говорил, — процедил Горо, провожая взглядом спину уже удаляющегося Ниситани. И все же, несмотря на все свои идиотские скабрезные предложения, визит главаря клана Кидзин оказался полезным. Значит, этот Нисикияма — из Додзима-гуми. Далековато его занесло от Токио для простого совпадения. Он что-то вынюхивал в Сотенбори, в этом не оставалось сомнений. Кажется, девочки говорили, что раньше он приезжал к Нодзоми-тян, но в последнее время всерьез увлекся «Франсуазой». Значит, стоило сперва поговорить с Нодзоми, а потом как следует надавить на новоявленную «красноволосую гейшу».

***

— Ты подумала над моим предложением, Франсуаза-тян? — рука Нисикиямы поглаживала ладонь Альенор. Девушка, все еще пребывавшая под сильным кайфом, потянулась к бокалу с шампанским и отпила из него. Нисикияма Акира определенно ей нравился, но, пожалуй, только как элемент, который поставлял ей порошок и развеивал скуку. Альенор де Ружлилль не хотела думать, не хотела вспоминать о своем отце, об опекуне, о своей прошлой жизни.

У тебя появился парень, мэи ? Тебе не кажется, что шестнадцать — это слишком рано для парней?

Еще полгода назад она и представить не могла, что окажется в Осаке, будет работать хостесс, сходить с ума по боссу, возведенному в ранг фетиша, и нюхать кокаин, чередуя дорожки с поцелуями малознакомого бандита из Токио. Но это сочетание поистине будоражило кровь.

Прими мои соболезнования, мэи. Умереть так рано — это ужасно несправедливо.

Когда Нисикияма Акира трогал ее открытые плечи своими горячими руками, Альенор закрывала глаза и представляла на его месте свое нынешнее начальство, и одно лишь промелькнувшее видение с ним в главной роли сводило ее с ума. Как же было приятно забыть обо всем и просто отдаться этому пока еще весьма скромному безумству.

Мэи, мне очень жаль, что я принимаю на себя обязательства по твоему воспитанию при столь трагичных обстоятельствах, но иногда мы не в силах противиться судьбе. Твой отец не должен был погибнуть.

Они могли целоваться только на выходе из «Гранда», в небольшом закутке с зимним садом у крутящихся дверей. Было очевидно, что Акира хотел большего, но Альенор все устраивало. Они сдували «снег» с ладоней друг друга, и девушка могла себе позволить упасть в липкие объятья своих фантазий.

Кто этот новый мальчик, мэи? Он друг твоего столь печально ушедшего из жизни парня? Мы же уже обсуждали этот вопрос… В твоем возрасте еще рано думать о парнях. Кстати, сегодня я жду тебя на ужин ровно в шесть часов. Мой водитель заберет тебя из школы.

Один раз Нисикияма нюхал кокаин с ее ступни, после чего облизал ее от кончиков пальцев до боковой косточки. Вот если бы на его месте оказался Мадзима-сан… Ей так нравилось приносить ему деньги, еще больше денег, быть для него самой лучшей, но при этом ему не принадлежать, перечить ему и ни в чем не соглашаться, зная, что он не может от нее отказаться. Это было волшебно.

Наклонись чуть ниже, мэи. Да, вот так. Если тебе не трудно, не могла бы ты снять юбку? Белье оставь на месте. Пока что.

— Я хочу забрать тебя отсюда, — горячий шепот Акиры обжигал ухо Альенор. — Ты мне не скажешь свое настоящее имя? Я еще не заслужил это право?
— Боюсь, что нет, — очаровательно улыбнулась девушка.
— А что мне надо сделать, чтобы заслужить?
— Как насчет того, чтобы отрезать мизинец ?
Нисикияма отстранился от нее, ухмыляясь уголком рта и качая головой. Он шмыгнул носом и заправил длинную черную прядь волос за ухо.
— Ты знаешь, что ты стала очень остра на язык? — спросил он, посмотрев ей в глаза. — И твой японский все лучше и лучше с каждым разом.
— Я быстро учусь, — Альенор вновь потянулась к бокалу, но Акира дотянулся до него раньше, залпом выпил, и, схватив обеими руками лицо девушки, соприкоснулся с ней губами, влив жидкость в ее рот. Альенор тут же поперхнулась и закашлялась, оттолкнув от себя Нисикияму.
— Ты с ума сошел! — воскликнула она, откашлявшись. — Если босс увидит, он…
— Ты слишком много говоришь о нем, — скривился Нисики. — Мне есть, о чем волноваться?
— Нам запрещено вступать в какой-либо физический контакт с клиентами, — спокойно пояснила Альенор.
— А с боссом?
— А с ним в первую очередь.
— Хотя бы это радует. А что он думает, про твое «снежное» увлечение, красавица?
Альенор вздрогнула, сжавшись.
— Никогда не называй меня так! — дрожащим голосом почти выкрикнула она. Девочки за соседним столиком быстро на нее оглянулись.
— Но ты же и вправду красавица, — удивился Акира. — Впрочем, я уже понял, что с тобой, кажется, не работает обычный подход. Деньги тебя не волнуют, мои подарки — по барабану, хоть ты из вежливости и делаешь вид, что рада. Теперь вот злишься из-за комплиментов. Только порошок тебя и привлекает.
— В последнем ты сам виноват, — сварливо прокомментировала Альенор. — Это ведь ты дал мне его попробовать.
— И ты решила держать меня на привязи своими бесконечными дразниловками, чтобы всегда иметь к нему доступ? — в голосе Нисики вдруг послышались опасные нотки. Альенор с беспокойством на него покосилась. Она жалела, что ее бокал опустел, но налить себе самой не позволяло воспитание, а просить у Акиры она не хотела.
— Что ты, я просто не могу устоять перед красавчиками, — хмыкнула она, попытавшись хоть как-то разрядить внезапно резко изменившуюся обстановку. Нисикияма, похоже, был не слишком удовлетворен таким ответом. Он откинулся на спинку дивана и демонстративно взял в рот сигарету. Альенор плотно сжала губы. Согласно своим обязанностям, как хостесс, она должна была обязательно дать ему прикурить, но именно сейчас ей безумно не хотелось этого делать. Ожидание Акиры затянулось, и он, вынув сигарету изо рта, коротко бросил:
— За что я тебе плачу?
Альенор вздрогнула, как от пощечины.
— Прошу прощения, Нисикияма-сан, — ледяным голосом ответила девушка, доставая из миниатюрной сумочки зажигалку и поднося огонек Акире. Тот затянулся и, запрокинув подбородок, выпустил дым. — Не желаете ли что-нибудь еще?
— Да, пожалуй, — кивнул Нисики. — Я желаю тебя. А чего хочешь ты?
— Забытья, — Альенор тоже откинулась на спинке дивана, и ее взгляд случайно пробежался по верхней ложе. Там стоял Мадзима Горо и как будто не сводил единственного глаза с нее и Нисикиямы. Внутри у девушки все запело. «Можете строить из себя непреступного сколько угодно, Мадзима-сан», — хмыкнула она про себя, торжествуя. — «Пока я ваша девочка, вам всегда будет до меня дело, и вы никуда не денетесь».
— Ты же в состоянии мне его устроить, Ни-си-ки-сан? — прищурившись и улыбнувшись своей коронной «больной» улыбкой, протянула Альенор и провела по его колену указательным пальцем, не касаясь. Бросаться к нему в объятья на глазах у Мадзимы было опасно для здоровья и, увы, не из-за возможной ревности последнего, а из-за его маниакального следования правилам в стенах «Гранда». Девушка была уверена, что за пределами кабаре Горо дает себе волю на все свои наверняка кошмарные сто процентов. Но как это выглядело в действительности, оставалось манящей загадкой.
Нисикияма в ответ глухо рассмеялся и провел ладонью по лицу.
— Мне интересно, почему же у меня так снесло крышу из-за тебя, — Акира потянулся к бутылке шампанского и наполнил их бокалы. — Я уезжаю в Токио, там полно дамочек, я каждый день вижу все новые и новые женские лица, но могу думать только о тебе. Ты стала моей навязчивой идеей. Даже думал, что ты приворожила меня или типа того.
Он снова залпом осушил бокал. Альенор, улыбаясь все так же, молчала. Еще совсем недавно у нее не было возможности даже общаться с мужчинами. Ее так называемый дядя, пусть и позволивший ей быть моделью украшений для холдинга ее отца, перешедшего к нему по завещанию, приставил к ней охранника, призванного свести ее общение с противоположным полом к минимуму. Так продолжалось долгих семь лет. Ее захватила тотальная эйфория от осознания своей странной власти над мужчинами. Это было так смешно! Метко сказанное слово, вовремя оброненная фраза, пристальный взгляд, сощуренные глаза, легкий вздох, смесь разных духов и, конечно, внешность. Последние несколько месяцев доказали, что это работает практически на всех, и в особенности на тех, кого подсовывал ей Мадзима. Кажется, со стороны он прекрасно понимал многие вещи. Мадзима… Работало на всех. По закону жанра, кроме него. Однако Альенор двигали даже не азарт и не любопытство, а невероятной силы притяжение необъяснимого свойства. Если бы она хотела сбежать, уехать и не оставить следов — Нисикияма Акира мог бы ей в этом помочь. По счастливому стечению обстоятельств он был еще и красив и даже, кажется, не так глуп. До Мадзимы-сан ему было, разумеется, далеко, но, как говорится, на безрыбье… нет. Альенор даже помотала головой. Теперь она никуда не может уйти. Она останется в «Гранде» так надолго, насколько сможет. Как удачно, что Мадзима-сан заплатил ее похитителям такую баснословную сумму, которую она вовек не сможет выплатить! У нее есть по-настоящему много времени, чтобы вцепиться зубами в загадку по имени «Мадзима Горо» и разгрызть ее, перемазавшись в его крови и внутренностях.
— Ты же понимаешь, насколько трепетно я к тебе отношусь? — Акира наклонился к ней, вырывая из потока мыслей о Горо. — Я давно мог бы просто выследить тебя и нагрянуть домой с визитом, но я до сих пор этого не сделал, ведь я уважаю тебя и твои желания. Ты меня дразнишь, и я принимаю это. Но всему есть предел.
— Выследить? — Альенор потерла подбородок указательным пальцем. — Значит, ты — большой босс, Нисики-сан? Можешь устроить облаву, установить за мной слежку, перебить моих поклонников?
— Мне надо отлучиться до вечера, — как будто не услышав ее слова, сказал Нисикияма. — Но я заеду за тобой в восемь. Ты же не забыла про ужин? Там мы сможем нормально поговорить.
— Босс не отпускает меня раньше девяти.
Акира нахмурился. Крылья красивого точеного носа хищно заострились.
— Он уже начинает меня серьезно бесить. Но хорошо. Я заеду в девять. Проводи меня.
Альенор встала вместе с Нисики и направилась за ним к выходу из залы. Когда она посмотрела на балкон, где еще недавно стоял Мадзима, там уже никого не было.
Вместе они дошли до тех самых крутящихся дверей, возле которой стояла охрана. Акира подошел к секьюрити и, вынув бумажник из кармана пиджака, отсчитал каждому несколько купюр.
— Не могли бы вы закрыть глаза на пару минут, парни? — спросил он. Охранники переглянулись и, взяв деньги, подняли головы к потолку.
— Что ты… — удивленно начала Альенор, но договорить не успела. Акира обхватил руками ее плечи и весьма грубо впился в ее рот, с силой проталкивая в него язык. Они целовались и раньше, но так — впервые.
— Было забавно прятаться в углу, как школьнику, но мне надоело, — пояснил он, отрываясь от нее и улыбаясь краем рта. — Обрати внимание, насколько сильно я не хочу создавать тебе неприятности. Я джентльмен, не так ли?
«И очень любишь собой любоваться», — добавила про себя Альенор, которой поцелуй, признаться, понравился. Она даже не стала представлять на месте Нисикиямы Мадзиму, как обычно делала.
— Тебе пора, — девушка с трудом выпуталась из его объятий и без каких-либо слов прощания сразу направилась в залу. Сердце бешено колотилось, а ноги слегка подкашивались. Если подумать, то Нисики оказался вторым мужчиной в ее жизни, с кем она поцеловалась. Со своим первым и единственным парнем Альенор не успела сделать даже этого…
Акира еще какое-то время смотрел ей вслед, после чего с силой протер лицо обеими ладонями и решительно покинул «Гранд».

Глава 6.

Горо выяснил, что Нодзоми сейчас не была занята с клиентами, что выглядело странно, так как, несмотря на то, что пальма первенства перешла к несносной француженке, у бывшей королевы «Гранда» оставалось много своих поклонников.
Мадзима поискал Нодзоми по служебным помещениям и нашел ее в одиночестве в общей гостиной. Девушка сумрачно курила длинную сигарету, лежа на диване.
— Отдыхаешь, Нодзоми-тян? — осведомился Мадзима, закрывая за собой дверь. Услышав его голос, девушка подскочила и выронила сигарету.
— Босс, вы так неожиданно… вы бы хоть постучали… — Нодзоми принялась шарить по полу в поисках сигареты.
— Прости-прости, — Мадзима устроился в кресле напротив дивана. — Насколько я понял, у тебя сейчас перерыв.
— Э-э… Да, — кивнула Нодзоми. — Ко мне должны прийти клиенты в десять.
— Прекрасно, — кивнул Горо. — И то, что ты отсиживаешься здесь, никак не связано с тем, что некто Нисикияма Акира сидит сейчас на первом этаже в обществе Франсуазы?
Нодзоми резко побледнела, и Мадзима понял, что его слова попали в цель. Однако дальнейших событий он предугадать не мог, а именно того, что Нодзоми мгновенно разревется, уронив голову, украшенную копной каштановых волос, на руки.
— Он… он… обещал! — захлебываясь, выкрикнула Нодзоми. — Обещал! Говорил, что я единственная! Но как увидел эту… эту…
Похоже, Нодзоми напрочь забыла о том, что по правилам Мадзимы его девочки не имели права заводить какие-либо отношения с клиентами. Впрочем, Горо и не собирался ее наказывать. Она хотя бы ничем не выдавала своей болезненной влюбленности в этого низкосортного якудза. Кого действительно следовало как следует наказать, так это Альенор, обжимавшуюся с ним и нюхающую «снег» при других клиентах.
«Ну вот и началось, черт возьми», — закатил Горо единственный глаз. — «Не надо было с ней так жестко. Можно же аккуратно спросить… Столько времени прошло, а я все забываю, из чего сделаны дамочки. Из соплей и помады».
— То есть Нисикияма не просто сменил собеседницу, а… — медленно начал он.
— У него крыша из-за нее поехала! — рявкнула Нодзоми, вскакивая. Ее слезы мгновенно высохли. — Из-за этой сушеной европейки! Да на что вообще все они ведутся?! На ее уродский акцент?! На кошмарную рыжую метлу на башке?!
Хостесс номер два кабаре «Гранд» уже выглядела полубезумной. Горо, конечно, не считал, что на голове у Альенор метла, а сама она — сушеная, но ее поразительная популярность все-таки и для него оставалась загадкой. Да, красивая. Да, интересная. Да, необычная. Хотя… может, это и была формула успеха?
— Ты знала, что Нисикияма-сан — бандит? — Мадзима облокотился о колени. Глаза Нодзоми расширились, и Горо сразу понял, что она об этом не догадывалась.
— Как это — бандит? — опешив, она снова села на диван. — Да, у него определенно были деньги, но он мне сказал, что он бизнесмен и держит небольшой клуб в Токио.
— Вот как, — Горо откинулся на спинку кресла. «Значит, все-таки не настолько тупой, чтобы говорить девчонке из кабаре, что он — якудза, чтобы ее впечатлить». — А ты случайно не в курсе, каким ветром его занесло в наши края? Все-таки Токио далековато от Осаки.
— Он говорил, что хочет прикупить какой-то клуб… — шмыгнув носом, сказала Нодзоми. — Кажется, он назывался «Джет райдер» или что-то вроде того.
«Клуб «Джет райдер?» — удивился Мадзима. — «Он закрыт уже года полтора… Неужели Нисикияма и правда оказался здесь случайно? И по чистой случайности запал на таинственную птичку, которую незадолго до этого похитили, и которую хотел выкупить сам Куросава?» Горо теперь уже просто не мог поверить, что Альенор никак не замешана в делах альянса и клана Тодзё. Если бы он только мог узнать больше… Но в Осаке его руки были прочно связаны, а покинуть город под неусыпной слежкой, которая за ним велась, пока что не представлялось возможным. Если бы Саэдзима попал в такой переплет, как бы он себя повел? Мадзима много раз спрашивал себя об этом и раз за разом получал один и тот же ответ: он попросту сломил бы сопротивление грубой силой, но Горо также понимал, что с Оми такой фокус не пройдет, это будет обыкновенная самоубийственная атака. Нет, требовалось выжидать и пытаться дальше разгадывать загадку по имени «Альенор де Ружлилль».
— А почему вы спрашиваете, босс? — утерев слезы, спросила Нодзоми. — Неужели хотите наконец-то уволить эту пигалицу? Она правил нарушила больше, чем мы все вместе взятые!
Мадзима тяжело вздохнул.
— Я просто хочу заранее принять некоторые меры предосторожности, Нодзоми-тян. Не бери в голову. Лучше отдыхай, пока есть возможность.
Во избежание дальнейших расспросов, Горо быстро встал с места и покинул гостиную. Бросив взгляд на часы, он увидел, что уже почти десять. Значит, Альенор уехала час назад. «Джет райдерс» находился совсем в другом квартале Осаки, и по пробкам туда было достаточно долго добираться. Почему-то у Горо появилось стойкое нехорошее предчувствие.
В машине он проверил, на месте ли его верный танто. Он оказался в бардачке, где и всегда. Стальная черная бита лежала на заднем сиденье.
— Слишком много от тебя проблем, рыжая, — прошипел Мадзима, вдавливая педаль газа до упора.